Опускаюсь на стул. Распрямляюсь. Итак, вариантов
решения проблемы у меня нет. Более того, мои родители на крючке не только у
тех, кому должны огромные деньги, но уже и у Даниила. Вряд ли он терпит отказы,
каким бы «достойным» человеком ни казался.
Не сегодня, так завтра этих растерянных и почти
беспомощных немолодых людей убьют. И это не преувеличение. Людей калечили и за
меньшие суммы. Причём людей и более влиятельных.
Конечно, хотелось бы знать, зачем им в своё время
понадобились такие деньги, из-за которых я буквально шагаю в пропасть. А ещё
больше бы хотелось, чтобы всё это оказалось сном.
— Хорошо, где там надо расписаться? — теребя пальцами
рукав своего свитера, отрешённо спрашиваю. — Давайте уже покончим с этим.
Кажется, до родителей не сразу доходит, что я
сказала. Да и до меня, возможно, тоже.
Сошла ли я с ума?
Не знаю. Я переполняюсь каким-то непонятным
бесстрашием. Подкрепляю его картинками из прошлого. Да я переходила из одного
детдома в другой, пока меня не удочерили. И далеко не везде были хотя бы
приемлемые условия для жизни. Не говоря уж об отношении.
А теперь бояться какого-то Даниила? Да какие бы он
нём ни ходили слухи, какие бы ни были у него цели — я справлюсь. Меня уже
пытались ломать. Выстояла.
Когда нет других вариантов, остаётся либо смириться,
либо вступить в борьбу. Сейчас я выбираю и то, и другое.
Мне дали ровно неделю. Настроиться, собраться —
смириться, в общем. Даже смешно. Лучше бы сразу паковали и забирали. Как вещь,
которую и купили.
Учитывая, что это решение родителям передали люди
Даниила, это была его идея. И я почти уверена, что это скорее способ держать
меня в эмоциональном напряжении, чем забота о моих чувствах. Да они только накалились
до предела в ожидании неизбежности. В последние дни я уже стала считать часы.
Сотни раз придумывала самые абсурдные планы противостояния опасному человеку,
да что там, почти хищнику. Ещё миллионы — способы сбежать. Но каждый раз
останавливала совесть.
И вот он, роковой день. Вещи собраны. Ну, почти все.
Исключая меня.
Смотрю на родителей. Интересно, мы будем прощаться?
В последние дни толком не разговаривали из-за неловкости.
— Лиза, мы ценим то, что ты делаешь, — неловко
начинает мать. — И поверь, если бы можно было этого избежать, мы бы так и
сделали…