Поначалу троица не обратила на
нагонявший их мотоцикл никакого внимания, нехотя сбавлять темп они
начали лишь после пронзительного свистка. Два паренька вполне могли
оказаться студентами, но вот последний из велосипедистов — дядька
лет тридцати с жёстким щучьим лицом внешним видом преподавателя
напоминал мало. У меня даже возникло впечатление, будто уже видел
его где-то раньше, но где именно и при каких обстоятельствах —
вспомнить не смог.
«Возможно, в училище», — мелькнула
мысль, когда дядька предъявил Фоме удостоверение лектора среднего
специального энергетического училища, а парни продемонстрировали
карточки слушателей этого же учебного заведения. Я стянул с лица
мотоциклетные очки и снял шлем, подставил голову дуновению очень уж
тёплого, но всё же свежего ветерка.
— Далеко собрались? — поинтересовался
младший сержант, не спеша возвращать документы.
— Не ваше дело! — резко бросил в
ответ лектор. — Мы не обязаны отчитываться!
Фома Коромысло доброжелательно
улыбнулся и покачал головой.
— Обязаны, уважаемый, — уверил он
собеседника. — С семьдесят пятого по пятидесятый километр требуется
предварительное согласование маршрута вне зависимости от цели
посещения. Вы подавали заявку?
Лектор криво ухмыльнулся, присел
рядом с уложенным в траву велосипедом и выудил из внутреннего
кармана пиджака сложенный вчетверо лист.
— Сами смотрите, — протянул он его
Фоме.
Тот развернул бумагу и вновь
улыбнулся.
— Ну вот, другое дело! — Пулемётчик
прищёлкнул пальцами. — Петя, подойди!
— Что ещё? — нахмурился лектор.
Его подопечные, которые так и
продолжали стоять с велосипедами, хором выдали:
— Нам ехать надо!
— Простая формальность, — уверил их
Фома. — Сейчас поедете, надолго не задержим.
Но в отличие от случая с вахтовиками
он к мотоциклу отходить не стал, продолжил стоять и беспечно
улыбаться, предпочтя подозвать меня, и это отступление от правил
заставило отнестись к ситуации серьёзней. Если прежде уделял
внимание одному только лектору, то теперь, пока шёл к пулемётчику,
присмотрелся и к его подопечным.
Один был моим ровесником, второй на
год или два постарше и совершенно точно куда более тёртый, очень уж
уверенно он держался, а глядел презрительно-зло, будто на пустое
место. Такого ждёшь от талантов с золотого румба, но никак не от
учащегося заштатного заведения. Это разозлило.