— Да, — шепнул он, большим пальцем очерчивая контуры её лица. Его не смутило её безразличие.
В следующее мгновение раздался резкий звук пощёчины. Новикова всё свое возмущение вложила в удар. Не ожидавший подобного, Андрей отшатнулся и ладонью провёл по становящейся красной коже щеки. Лара воспользовалась возможностью и выскользнула из его рук, моментально оказавшись в другой части комнаты.
— Не смей целовать и лапать меня, — рыкнула Лариса. — Это целиком и полностью прерогатива моего мужа.
— Раньше ты так не думала, малышка, — проурчал Андрей, полностью входя в образ Дон Жуана.
— Раньше я слепой дурой была, — поморщилась она. Напоминание о собственной глупости не прибавило настроения. — Ты, кажется, хотел поговорить… Ну что же, говори! Я тебя внимательно слушаю.
Она вздёрнула подбородок и с вызовом посмотрела на Климова, который даже не думал смущаться или тушеваться. Его наглости можно было только позавидовать.
— Какая-то ты напряженная, Лариска, — протянул он. — Может, я могу помочь тебя снять напряжение?
— Да, можешь! — оскалилась Новикова. — Развернись, уходи и никогда не возвращайся! Это будет самым лучшим подарком от тебя!
Андрей хрипло рассмеялся и обласкал взглядом фигуру Новиковой. Похоже, он не хотел слышать то, что она ему говорила. Климов пришёл сюда с определённой целью, какой Лара не знала, но уже догадывалась, что он снова станет причиной её бед. Почему так? Почему именно на нём закольцовывается вся её жизнь? Он словно отчетная точка всех негативных событий в её жизни, Лара хотела изменить, но не знала как. Общая тайна и собственный стыд связывали Ларисе руки. Не будь той ночи, всё было бы по-другому. Не будь той ночи, и она бы искала защиты у Лёши…
— Нет, дорогая моя малышка, я вернулся сюда не для того, чтобы снова отдать этому придурку, — с леденящей душу уверенностью заявил Климов. — В этот раз мы сделаем всё правильно. Ты разведёшься со своим муженьком, мы снова будем вместе!
По мере того, как Андрей говорил, глаза Ларисы становись всё больше. Она была настолько ошарашена, что со стороны наверняка смотрелась комично. Челюсть самопроизвольно встретилась с полом, а глаза напоминали блюдца. Лара не шевелилась, лишь потрясённо хлопала глазами. Такого поворота она никак не ожидала.
— Молчание — знак согласия, — довольно проговорил Климов, заставив отмереть.