В тех же мирах… назовём их условно “меча и магии”, ведьмаки
пуляли из рук не электрическую дугу, а просто молнию. Ту самую, что
бьёт с небес. Они знать не знают, что такое гипноз, а если и знают,
то он для них просто фокус, но при этом ведьмаки… Был случай,
Ал’Вир собственными глазами видел последствия того, как ведьмак
проклял целую деревню. Нормальную такую, немаленькую деревню. Как
это происходит, но в меньшем масштабе, он видел, так что
представить, как это случилось, может. Ведьмак пришёл в деревню,
что-то не поделил с местными, а потом просто произнёс “проклинаю”.
И всё. То есть сгнило абсолютно всё. Люди и живность превратились в
гниющие куски мяса и костей, дома – в труху, трава – в пепел.
Причём деревенские должны были очень сильно разозлить того
ведьмака, скорее даже, сделать нечто, что он посчитал неприемлемым,
ибо у таких, как я, крыша не течёт, а убивать они не любят не
меньше моего. А вот до невозможности кого-то убить ни один ведьмак
ни разу не развился. Бывают сбои, как у нашего инструктора в
прежнем мире, но они случаются на всех этапах развития. Тут уже от
человека зависит. Чем сильнее становится ведьмак, тем сложнее ему
нарушить данное слово. Если сейчас я могу это сделать, пересилив
себя и получив откат, но всё-таки могу, то на поздних уровнях
развития я и вовсе потеряю такую возможность. Даже
взаимоисключающую клятву дать не смогу. Такие дела. И врать не
смогу. Это сейчас мне просто неприятно, а потом совсем хреново с
этим будет.
Ладно, хватит валяться, надо вставать.
Откинув одеяло, поднялся с футона и, от души потянувшись,
направился к шкафу. Одна из близняшек, та, что Цубаки,
предпочитающая красный цвет, поймала меня на полпути к туалету и с
поклоном предупредила, что завтрак готов. Видимо, только меня и
ждут. Точнее, ждёт. Вряд ли там будет присутствовать кто-то, кроме
старухи. Кивнув служанке в ответ, молча продолжил идти. Посетив
туалет, наведался в ванную, откуда вышел чистый, причёсанный и в
целом готовый к свершениям. Вернувшись в свою комнату, переоделся в
кимоно с гербом Рода на обоих плечах, и только после этого потопал
на завтрак.
- Доброе утро, Синдзи, - поприветствовала меня Аматэру, когда я
подошёл к низкому столику, за которым на коленях сидела
Атарашики.
Завтрак происходил на кухне, если это место вообще можно так
назвать. Во всяком случае, кухня, как таковая, занимала от силы
пятую часть этого места.