— Наследников? — вернувшись в кресло, переспросил я. — Это значит меня, пигалицу Софию и ее братца-алкоголика. Блеск, а не компания! Хорошо вы придумали. Ничего, что не рукоплещу?
— Нет, — замотал головой Виктор Борисович. — Ладонский женщин за людей не считает. София у него так, вместо мебели. Он, я слышал, ей в наследство деньги приберег, квартиру и так по мелочи. Главный наследник — внук, ему и фирма завещана. Левка вроде бы умный мужик, но когда речь заходит о его непутевом внуке, как будто рассудка лишается. Сергей его забулдыга забулдыгой, но Ладонский-старший твердит, что он еще образумится. Хотя куда там? Люди в тридцать пять лет привычек не меняют… Вот вы с ним вдвоем фирму и возглавите.
— А, ну тогда, конечно, совсем другое дело. Вычеркнули пигалицу, и сразу дышать легче стало, — ехидно произнес я и оперся на подлокотники, собираясь снова встать. — Все, я пошел.
— Андрей, рассуди сам: внук Ладонского — беспробудный пьяница, самому Леве жить недолго осталось. Ну ты что, алкоголика вокруг пальца не обведешь?
— Подленько как-то выходит, Виктор Борисович.
— Ну и сиди на попе ровно со своей моралью, а когда бизнес Ладонского конкуренты к рукам приберут, потом не жалуйся.
В целом отец прав. Сергей, внук Ладонского, полный придурок, у него в любом случае фирму отожмут, если не я, то кто-нибудь другой.
— Исключаем из плана женитьбу на Софии, и я в деле, — предложил я, но отец снова надулся как индюк.
— Нет. Если просочится информация о том, что наши фирмы объединяются из-за финансовых проблем, на нас тут же накинется стая стервятников и заклюет, а так ваша свадьба худо-бедно, но слияние объясняет. Соглашайся на брак с Софией, и уже завтра я официально уступлю тебе свой кабинет. По рукам?
Если я сейчас упущу свой шанс, отец просто из вредности продержит меня в заместителях до скончания века.
— Чувствую, что пожалею об этом, но ладно, согласен.
Я пожал руку Виктору Борисовичу, и тот заметно подобрел, отставил воду с лекарством и потянулся к коньяку.
— Пока Вера не видит, приму пару капель… Вот еще что, сын, — проглотив далеко не две капли коньяка, начал диктовать мне новые условия Виктор Борисович. — София, чтобы ты там ни навыдумывал, девочка домашняя, в университете учится, в свободное время картины малюет. Ты с ней повежливей, пообходительней. Она у Левы в доме хоть и на заднем плане, но родная, как-никак, он о ней по-своему заботится. Если обидишь, Ладонский тебе голову запросто оторвет.