Перед мысленным взором
Эжена всплыло лицо Вержиля, который некогда тоже был ему как брат.
— Разумеется,
установить господство Августии над Облачным городом было не легко… Оппозиция
там сильна, скорее всего, до сих пор. И прежний август прибег к тому же приёму,
что теперь и наш Вержиль.
— Брак.
— Да. Он таким
образом убивал двоих зайцев: указывал молодой наследнице её роль в Августии, и
в то же время подтверждал перед северянами, что чтит их традиции и не
собирается ничего менять. Что случилось потом — трудно сказать… Вести с
севера доходят не часто. Полагаю, это тебе предстоит узнать самому. Там вообще
недолюбливают южан.
— Значит ли
это, — задумчиво произнёс Эжен, — что там на нас будут показывать
пальцем так же, как здесь? Это единственный подобный брак? Я буду единственным
южанином, я имею в виду?
Фабрис пожал плечами.
— Понятия не
имею, — сказал он. — Но думаю всё же, что нет. Понимаешь, мы до сих
пор ничего о них не знаем.
Эжен выглянул в окно.
Калли и её спутница уже скрылись вдали.
«Она знает», —
подумал Эжен. Но всё, что произошло между ними за последние дни, не слишком
располагало к тому, чтобы говорить.
— Когда ты уезжаешь?
— спросил тем временем Фабрис.
— Не знаю. Но думаю,
затягивать не стоит. Сам понимаешь, раньше начнёшь…
Фабрис кивнул.
— Сообщи мне, когда
всё будет готово для отправки в путь. Клод подумывал отправиться с тобой.
— Хорошо.
Фабрис ушёл, а Эжен ещё
какое-то время провёл в библиотеке, потягивая кофе и думая о том, что ждёт его
впереди.
Ближе ко второй половине
дня он отыскал новоявленную супругу — та стояла на северной веранде в
незнакомом Эжену поношенном платье и смотрела на парк.
— Амандин дала мне
его, — ответила Калли спокойно, когда Эжен задал ей соответствующий
вопрос, и оглядел потёртые рукава. На лице её снова была маска, из чего Эжен
сделал вывод, что синяк ещё не прошёл.
Он поймал руку Калли,
чуть сдвинул кружевной манжет и осторожно поцеловал.
На запястье ещё виднелись
следы от верёвки, и уже наливался новый синяк.
— Она должна
обработать тебя целиком, — сказал Эжен, разглядывая необычно тонкое
запястье и удлинённую кисть с изящными пальцами. —Распорядись.
— Хорошо, —
глухо ответила Калли. Только подняв на супугу взгляд, Эжен заметил, как
потемнели её зрачки — в них стоял страх.