Если на работе отношения не афишировать, то и слухов не будет. Света опять же не из тех, кто будет болтать… Павел Сергеевич сам о ней так говорил.
- Дождусь, декабрист мой голубоглазый, - нахожу его губы и осторожно целую, - кто же будет смотреть со мной «Теорию большого взрыва»? Я скачала.
- Вот для чего я, оказывается, нужен, - возле его глаз собираются добрые лучики.
- Угу, приедешь, я сделаю пиццу, завалимся под одеяло и утроим просмотр на все выходные.
- Прости, но у меня другие планы, - мужская ладонь опустилась на коленку и тихонько сжала, - ремонт уже закончен, так что будем паковать твои вещи и перевозить ко мне.
- Оу, звучит даже романтичнее, чем мое предложение, - в горле запершило и захотелось плакать.
- Люблю тебя, - Андрей сильно сжал меня в объятьях и ссадил с колен, - но времени нет, а работы валом. Прости.
- Ничего, - иду к двери, постоянно оглядываясь, - ты скоро вернешься и тогда тебе от меня уже не отделаться.
- Даже сопротивляться не буду, - он подмигнул и послал воздушный поцелуй на прощанье.
Закрывая дверь, я всем телом ощущаю, как меня затапливают ненависть и злость. К Довлацкому, что втянул во все это, на Диану, из-за которой не осталось выбора, на Аверина, пропади он пропадом. Все вокруг против меня.
Медленно дышу некоторое время, чтобы погасить внутри вспышку эмоций и возвращаюсь к себе. Улыбающийся Матвей проходит мимо к себе в кабинет и меня опять разматывает. Его тоже ненавижу. Заработают свои миллионы, ни на кого не оглядываясь, а потом дуры вроде меня перемалывают себя и свою жизнь в пыль, расплачиваясь за чужие грехи.
Никогда не думала, что способна на такие разрушающие эмоции. Что из привычной и уютной себя буду превращаться вот в эту расчетливую, злобную стерву, что пойдет по головам и ляжет с другим в постель без любви, будет изворачиваться и врать. Тошнит от отражения самой себя в зеркале.
Андрей спешно уехал в командировку, Аверин занимался важными делами перед поездкой, а я на несколько дней была предоставлена сама себе. Было время основательно все обдумать и остудить голову. Истерики – это не то, что я могу позволить в своем положении, так что пыл пришлось умерить.
Чемодан для поездки был уложен еще в четверг вечером и когда Аверин заехал за мной по пути в аэропорт, я просто вышла уже собранной и передала вещи ему. В машине с нами ехал еще водитель, чтобы не пришлось оставлять машину на парковке аэропорта. Наличие лишнего человека в машине к разговорам особенно не располагало, так что я задумчиво разглядывала город за окном.