Тогда я либо сплю, либо вижу галлюцинации. Такое ощущение, что
тело не мое. Рост ниже, руки короче, пальцы не такие длинные, да и
ладони более грубые. Ничего не болит и не беспокоит, как будто я
немного моложе. Интересный сон!
– Бред какой-то… – буркнул я себе под нос.
На мне надета архаичная бекеша, не то военная, не то штатская,
каракулевая шапка, высокие сапоги, короче вид классического
киношного кулака, а может быть среднего купца, спекулянта или
подрядчика. Шарю по карманам и нахожу там свидетельство - похожее
на настоящее, со старорежимными "ятями" с законными подписями и
печатями на установленном бланке. Бумага удостоверяет, что я
представитель Подольской губернской управы И. А. Поляков,
командируюсь на Кавказ для закупки керосина для нужд названной
губернии, -- данная бумага придала мне определенной храбрости и
уверенности в моей лояльности к действующей власти. Любой!
Стоя у окна, держусь довольно непринужденно, всецело занятый
своими грустными мыслями и внутренними переживаниями. Через
несколько минут общее внимание пассажиров - баб в платках и
разнузданных матросов, сосредоточенное до того времени на мне,
сначала ослабевает, а вскоре и совершенно исчезает. По разговорам
понимаю, что мы подъезжаем к Киеву.
Что все это может значить? Голова просто раскалывается. Что я
помню? Определенно, что я - Голубев Иван Васильевич, майор
Госнаркоконтроля, человек невеликих талантов, досиживающий на этом
месте до заслуженной "военной" пенсии. Абсолютно бесполезный
человек. Мельком мысленно пролистываю листы своей нехитрой
биографии. Родился в Советском Союзе, учился в школе. В военное
училище не попал, пытаться было бесполезно, как и в мединститут,
но, в общем, в молодости был далеко не дурак. Так что можно было
выбирать из оставшихся вариантов.
Специальности: инженер, строитель или железнодорожник меня
совсем не привлекали, так что я пошел учиться на плановика, так как
конкурс там был хотя и меньше, чем в мединституте, но все равно
большой, так как в Союзе планирование было очень популярно.
Говорили, что за этим будущее. Пока я сходил в армию, Советский
Союз приказал нам долго жить, так что мое потенциальное теплое
место накрылось медным тазом. Развели меня как пляжного лоха! Из
института вышел непонятным экономистом в разгар рыночной экономики,
в челноки и рыночные торговцы я не пошел, а прибился к
разваливающейся армии.