Язва на полставки - страница 23

— Ах, — саркастично фыркаю я. — Ну тогда я, типа, извиняюсь. Мысленно. Ааа! — пронзительно взвизгиваю, чувствуя, как ноги отрываются от асфальта, и я опасно накреняюсь через ограждение вниз головой, нависая над водой. Если он сейчас меня отпустит...

— Как думаешь, отомстить тебе или быть выше? — насмешливо интересуется голос Демьяна где-то в районе моей пятой точки, светящей задранной юбкой.

— Я не очень хорошо плаваю, — пищу на панике. Мало того, что плохо плаваю, так мне ещё и абсолютно не хочется барахтаться в грязной застоявшейся воде. Правда, подразумеваю, Игнатенко тоже этого не хотелось делать.

— Ничего. Я тебя брошу, я же и вытащу. Захлебнуться не успеешь. Ну так что, выдерга? Каковы наши дальнейшие действия?

POV Тома

Волосы застилают лицо, кровь приливает к вискам, в ушах начинает шуметь. Демьян смеётся, наслаждаясь моментом, а мне вот нифига не смешно.

— Ты там решаешь или на моё усмотрение? А то я начинаю уставать, — слышу приглушённо, из-за пульсации в голове.

Сволочь. Сволочь, сволочь, сволочь. Почти уверена, что он глумится. Процентов на семьдесят уверена. Не бросит, иначе Даня потом его по стенке размажет. Однако остаются ведь незадействованные тридцать... А, может, он маньяк под прикрытием? Может у него справка есть о невем... невмем... тьфу, невменяемости?

— Не надо, — прошу я.

— Что не надо?

— Не бросай.

— Тогда извинись, — молчу, за что хватка на моей талии чуть ослабевает, и я ещё на пару сантиметров ныряю вниз. Внутри всё замирает от испуга.

Чёрт с тобой, золотая рыбка. Плавай дальше, пока в аквариум серной кислоты не добавили. Живая мышка лучше дохлой собаки...

— А-а-а! Прости!

— Что-что? — стебётся, кодла. У кого-то чувство юмора, оказывается, есть. — Я не расслышал.

— ПРОСТИИИИИ!

— Ну раз просишь. Так и быть, — меня возвращают на грешную землю. Треснуть бы его по роже, но я немножко на отходняке и пока просто промаргиваюсь, пытаясь убедить мир не крутиться. С моего лица заботливо смахивают рассыпавшиеся пряди, попутно одёргивая кружева платья. Бережно так, по-братски. — Ты как? Порядок? — киваю. Нерешительно, но всё же киваю. — А ты молодец. Не орёшь и не пытаешься пустить когти в ход. Не переношу истеричек.

— Мне нечем, — растопыриваю пальцы, показывая короткие ногти без лака. Вообще, ещё с утра на них был прозрачный, но он давно сгрызан. Дурацкая привычка. Я поэтому никогда не делаю дорогого маникюра, всё равно пущенные на воздух деньги.