–
Некоторое? Ты видел его лицо?! Получил твоё место заместителя и
ходит весь напыщенный, будто ему теперь все обязаны. Придурок! О!
Вот мы и на месте. Монеты в кошеле, кошель в мешке, мешок в
казарме… Платить тебе, сочтёмся потом.
–Копьё из небесной стали, поручи из
небесной стали, поножи из небесной стали, а пары серебряных у него
за вход заплатить нет. Не знай я тебя, решил бы, что ты бездомный,
обворовавший архонта!
–
Ладно,ладно тебе,верну
как-нибудьпотом.
– Знаю я
твоё «потом»! Ужестадо кобыл
мне должен, – улыбнулся Алексис.
Друзья
встали в очередьна представление
в амфитеатре. Заплатив за вход, они поднялись на каменные трибуны
для зрителей, выстроенные вокруг сцены. Людей было очень
много,скамей не хватало,многиезанимали места прямо на ступенях вокруг овальной
скены.Ксандрвзглядом выискивал свою давнюю знакомую.
– Подойду к
ней, как закончится.
– И что ты
скажешь?
– Придумаю
что-нибудь. Смотри!
На
освещённую факелами орхестру вышел факир. Под усиливающийся бой
барабана он начал своё фееричное и яркое выступление, ловко
жонглируя огненными шестами,
поджигал жаровни вокруг. Друзья не
заметили, как к концу выступления в театрепод открытым небом было довольно светло от
разгорающегося огня. Раздались
бурные аплодисменты, ознаменовавшие начало праздничного вечера,
продолжившегося комедийными и драматическими сценами,
выступлениямипоэтов, танцоров и других артистов.
– Алексис…
Вот и она, – шепнул Ксандр на ухо, рукой показывая на
сцену.
В центр
вышла молодая красивая девушка со светлыми вьющимися волосами,
стелящимися по белоснежному платью. На её голове сияла золотая
диадема с вплетёнными голубыми цветами гортензии. Дождавшись полной
тишины в амфитеатре, тихим, мягким, утончённым голосом девушка
запела. Её голос завораживал своей нежностью, он постепенно
усиливался, перерастая в нечто напряжённое, сильное, волнами
захлёстывающее зрителей, от чего пробегали мурашки по коже. Ксандр
слушал столь полюбившийся ему голос приоткрыв рот.
Флейта и
лира слились воедино в прекрасную мелодию,Теяпелаоматерях, недождавшихся своих
сыновей с полей битв. Зрители замерли, вслушиваясь в прекрасный
голос девушки, прочувствовав на
себе всю палитру эмоций обеспокоенной матери, всю ту боль, то
отчаяние, но в то же время гордость за падшего воина, ушедшего в
лучший мир, дабы в его доме царили покой и благополучие.