— Видишь, все выходят. Только не стреляй, это никому не нужно —
монотонно говорил Шилов, стараясь успокоить нервного очкарика.
Теперь его заботило лишь одно, как аккуратно выйти самому, чтобы
тот не увидел сложенный карабин, засунутый в дверцу. А то ведь
начнёт с перепугу палить во всё что движется. То, что он в
состоянии это сделать, Шилов ни капли не сомневался.
И в тот момент как он собрался открыть водительскую дверцу,
прямо над линиями ЛЭП пронёсся фронтовой штурмовик, с красными
звёздами и эмблемами военно-космических сил РФ на крыльях.
Нервный товарищ с ружьём, явно не был готов к тому что небо над
просекой перечеркнёт очередь трассирующих снарядов, пытающихся
достать очередную волну беспилотников, в результате он пригнулся от
неожиданности, при этом задрав длинный ствол вверх.
А вот обстрелянный Шилов даже не моргнул. Руки выдернули карабин
из пластмассовой ниши и пальцы без участия сознания щёлкнули
флажковый предохранитель и дёрнули затвор.
Очкарик выпрямился и в этот момент указательный палец опера
нащупал спусковой крючок и начал на него очень часто нажимать.
Шилова оглушило грохотом выстрелов, боковое стекло покрылось
трещинами и обзор окончательно затянул пороховой дым и пыль,
выбиваемая пулями, из пробиваемой насквозь водительской дверцы.
Он продолжал дёргать за спусковой крючок, пытаясь удержать ровно
дергающийся карабин, стреляющий в силуэт, облачённый в камуфляж
«дубок».
Лишь когда затвор стал на задержку, Шилов распахнул дверцу, и
выскочив наружу, выбил помповое ружьё из рук, корчившегося в траве
неопытного гопстопера.
Из двадцати пуль минимум треть, попали в его тело и теперь он
изгибался, глядя в небо через оправу разбитых очков, и выпуская
кровавые пузыри изо рта.
— Наташа, всё нормально! — предостерегающе выкрикнул, напрочь
оглохший Шилов, и сам себя не услышал. — Стойте там, я сейчас
закончу.
Он подобрал помповик, и снял с пояса несостоявшегося гопстопера,
наполненный патронами патронташ. В этот момент агония умирающего
почти прекратилась.
— А ведь я мог тебе просто помочь — скорбно проговорил Шилов, и
посмотрел в наполнившиеся кровью глаза, затем он обернулся и увидел
Наташу, замершую с пацанами у передка минивена.
— Быстро в машину! — приказал он и сел за руль.
Перед тем как тронуться, он передал помповое ружьё жене, поменял
магазин в карабине «Молот», и положил его себе на колени.