– Я помню, вроде бы помню, как падал, – сообщил де Фей появившейся в проеме голове. – Нет, вернее, не падал, меня будто засасывал черный вязкий водоворот… Необычное, в общем-то, ощущение… Какое-то… э-э… Какое-то…
– Что? – уточнила голова, и дверь открылась шире.
Белаван замолчал, разглядывая незнакомца.
Мужчина высокого роста, с широкими плечами. Лицо имело все положенные мужскому полу черты… в несколько гипертрофированном виде. Гладко выбритые скулы были очень четко очерчены, нос – абсолютно прям, подбородок размером с допотопный паровой утюг – чрезвычайно решителен и выступающ. Про такие лица принято говорить, что они вырублены из камня, но в данном случае более уместным стало бы выражение «вылеплено из воска» – потому что в лице чувствовалась некая внутренняя мягкость, податливость, с которой удачно сочетались довольно длинные темные волосы, расчесанные на прямой пробор и свободно падавшие на плечи.
Некоторое время они стояли, молча пялясь друг на друга, а затем незнакомец перевел взгляд на шпагу, все еще зажатую под мышкой де Фея, и, тихо воскликнув: «Амазон!» – отступил.
Толкнув дверь, Белаван вошел.
Замерший перед ним мужчина был в длинных рыжих шортах и белой рубашке из легкой материи с большим вырезом на груди и обилием грязных кружев. Чувствуя, что глупо выглядит со шпагой под мышкой, Бел взялся за рукоять и опустил оружие клинком к земле. В глазах незнакомца мелькнул страх.
– Ох! – воскликнул он и побежал прочь, всполошенно и как-то по-женски разбрасывая в беге волосатые руки.
– Чего вы?.. – миролюбиво крикнул вдогонку Бел, но мужчина даже не оглянулся. – Подождите, я не… – Белаван с усилием заставил свой рот закрыться.
Слова бурлили в мозгу, стараясь вырваться наружу. Белом владело желание говорить и говорить, комментируя свои мысли, впечатления, чувства и все, что происходит вокруг. Своеобразная реакция организма на чудесное перемещение внутрь Цилиндра. Он сжал губы и пошел вглубь замкового двора по направлению к двухэтажному зданию, в дверях которого скрылся незнакомец.
Время суток, только теперь понял де Фей, стало иным. Вообще-то небо покрывал плотный слой низких облаков, не позволявших разглядеть солнце, но, судя по рассеянному сероватому свету, день клонился к вечеру. А может, это и утро, но уж никак не ночь. Двор озаряло несколько костров, на которых что-то кипело в небольших котелках. Между кострами стояли и сидели мужчины числом около десятка и примерно столько же детей. Слышались приглушенные голоса.