- Их? Кого их?
- Магов, - Абрам Моисеич помолчал, а затем повторил, - магов.
Они стояли по всему острову, направив вверх жезлы. С тех срывались
потоки фиолетового пламени, втекающего в купол, вплетающегося с его
плетениями... А затем он просто пропал в океанской пучине. Не
помню, как оказался на верху, вся поверхность моря была завалена
обломками кораблей, уцелело не больше четверти из них. Я цеплялся
за один из обломков, пока меня не втащили на борт.
Абрам Моисеич сокрушенно покачал головой.
- Мы получили самое сокрушительное поражение за все эти годы, мы
так и не уничтожили проклятых магов, но все же это была победа. К
моему новому взрослому имени Абордажных Дел Мастер, добавили
незаслуженное Еванделии Уничтожитель, но я не смог принять его,
сократив имя до Абрам Моисеича. Затем мы заложили город на
побережье, но я не смог сидеть на одном месте, память о отце,
сгинувшем в пучине вместе с извергами-магами, не давала мне покоя,
заставляя искать способ добраться до них. В одном из походов я
услышал о разрушенном городе полу-людей - полумеханизмов. По
слухам, способных на любые чудеса, поселение которых находились под
новой столицей эльфов и направился туда. Не скажу, что тот поход
получился удачным, ибо там в этих подземельях я и погиб. Мое дело
оказалось не выполненным: и душа моя, не помнящая себя, не ведущая
ради чего она осталась на этом круге перерождения, металась по
миру, пока мой далекий потомок не отдал вас на мое попечение, после
чего я понемногу и стал вспоминать свое прошлое. Теперь я помню
почти все, мне осталось только выполнить то, что должно быть
выполнено. После чего меня, наконец, ждет покой, - связной ласково
потрепал плешивую голову улегшегося рядом с ним призрачного
медведя, - ведь благодаря Пахану, мои останки были найдены и
захоронены по всем правилам, что дало успокоение моей истерзанной
душе.
- Кхм, кхэм... - я закашлялся, поперхнувшись остатками
бутерброда, - что-то мы засиделись, - засуетился я, пытаясь
переключить внимание сокланов от последних слов Абрам Моисеича, - а
нам ведь воевать давно пора. Боль, смерть, боевые шрамы через всю
грудь, что может быть прекраснее? Вперед мои боевые друзья, темное
нутро нашей боевой лоханки ждет нас!
Я с тоской посмотрел на дверь каюты, где на шёлковых простынях
меня ждала принцесса, и сделал заранее обреченную на провал
попытку: