По лицу майора госбезопасности было видно, что он чем-то
недоволен, но протестовать перевязанный не стал и приказал
сопровождению Ивана:
- За мной...
Они отошли немного в сторону, где майор разрешил посадить Ваню
на пенек, сам отошел ненадолго, а после того как вернулся, тоже
присел и принялся тщательно изучать его красноармейскую книжку.
Через несколько минут гебешник поднял взгляд и заглянул Ивану в
глаза.
- Значит речь отшибло, говоришь?..
Ваня машинально кивнул. Честно говоря, ему уже стало полностью
безразлично, что с ним дальше случится. События последних дней
вымотали Ивана до такой степени, что не пугал даже расстрел.
Сопровождающий было принялся опять что-то объяснять, но гебешник
нахмурился и тот немедленно заткнулся.
Сзади послышались шаги, как выяснилось, это привели
военфельдшера Курицыну и еще какого-то красноармейца, длинного и
худого, с густо усыпанным веснушками лицом. А еще зачем-то приперся
тот самый мужик с санитарной сумкой, которого Иван машинально
двинул. Этот притащил с собой снаряжение и оружие Ивана.
Но к Ване их не подвели, поставили в сторонке.
Майор пальцем поманил к себе веснушчатого и с доброй улыбкой,
ласково поинтересовался у него:
- Вы знаете этого бойца, красноармеец Сидоров?
- Конечно, товарищ майор госбезопасности! – с готовностью
отрапортовал боец. – Это же Ванька Куприн, мы с ним в одном дворе
росли, вместе добровольцами пошли. И вместе попали в шестьсот
одиннадцатый саперный батальон. А потом Иван ушел со сводной
группой прикрывать отход. Но из них никто не вернулся.
- Что с капитаном госбезопасности Семаком? – вдруг резко
поинтересовался майор у Ивана. – Выжил, попал в плен, убит?
Ваня сообразил, что речь идет как раз о Жан Жаныче и как мог,
объяснил жестами, что капитан погиб.
По лицу майора пробежала злая гримасса.
- Эх, Иван Иваныч... – тихо, словно сам себе, прошептал он, но
сразу вытащил из кармана карандаш, открыл блокнот и сунул их Ване.
– Пиши, как и где это случилось.
Ваня взял карандаш, но тут же сломал грифель, потому что руки
начали трястись как у эпилептика.
Майор покачал головой и принялся опять за допрос веснушчатого, а
когда закончил с ним, позвал военфельдшера Курицыну.
Маша спокойно и подробно рассказала все события последних суток,
а потом сама наехала на майора, да с таким напором и злостью, что
тот даже оторопел.