- А как наверх попадем? – спросила я, поскольку никаких других лестниц поблизости не было.
Ни слова не говоря, Глеб взял меня за руку, открыл выкрашенную коричневой краской дверь и завел в узкий темный проход. За ним оказался очаровательный крохотный дворик, похожий на те, которые я видела в центре Праги.
- Здесь живут? Прямо в крепостной стене?
- Это еще не стена, - ответил Глеб. – Просто дом к ней примыкает.
На галерею, которая по кругу опоясывала дом на уровне второго этажа, выглянул крохотной старичок в красной панамке и что-то спросил. Глеб ответил по-хорватски, тот рассмеялся и махнул рукой. Мы поднялись по шаткой деревянной лестнице, прошли по галерее, потом еще по одной лестнице и оказались прямо на городской стене – на узенькой дорожке, идущей поверху между ограждениями. От открывшегося вида на гавань у меня захватило дух – такой красоты я не ожидала и, разумеется, полезла за телефоном.
- Можно было пойти как все нормальные туристы, но…
- Нет, так даже лучше, - перебила я, делая снимок за снимком. – Как будто… не знаю, изнутри смотришь. Если б я была одна, этот дворик точно бы не увидела. А он такой… В общем, спасибо.
- Да не за что, - пожал плечами Глеб, надевая солнечные очки. – Давайте я вас лучше сфотографирую.
Я протянула ему телефон с определенной опаской. По правде, у меня не было ни одной фотографии, которой я бы гордилась. За последние годы точно. При всех своих талантах Андрей абсолютно не умел фотографировать. На его снимках я выглядела лет на десять старше и килограммов на десять толще. И с печатью явной дебильности на лице. Не говоря уже о том, что это всегда была либо огромная кривая рожа на невнятном фоне, либо крохотный муравей в углу невнятного пейзажа. Но стоило мне сказать что-то неодобрительное в его адрес, начиналась истерика на тему, что он бог, а я элементарно не фотогенична.
Глеб сделал несколько снимков и вернул мне телефон. Посмотрев на то, что получилось, я по привычке чуть не заплакала. Только на этот раз потому, что глазам своим не поверила: эта красавица в голубом на фоне яхт и черепичных крыш – я?!
- Что, плохо получилось? – удивился Глеб, глядя на мое лицо.
- Нет, - пробормотала я. – Прекрасно.
И тут мне в голову впервые пришла простая мысль. А может, Андрей видел меня такой вот уродиной, поэтому и получалось настолько ужасно?