Я бы проклял Безымянного Предка,
смерть которого разрушила равновесие ихора, но это давно сделали и
без меня. Тысячу лет назад. Сорок поколений проклинали Безымянного
за то, что дар внешних и внутренних техник разделился. Что
появилось проклятье слабости крови.
Я поднялся, поклонился:
— Отец, я сыт и покину тебя.
Он лишь безразлично буркнул:
— Иди-иди.
Шагая по коридорам, я думал, что
теперь ясно, почему отец не дал мне на двенадцатилетие дистро.
Разве может быть у отданного в слуги свой слуга? Конечно, нет, это
нарушение всех традиций обучения. И нет разницы, север это, юг или
восточное побережье нашего королевства Скеро. Неважно даже, если
это земли другого королевства. Традиция едина для всех
королевств.
А ещё я внезапно вспомнил, что это
матушка сказала об услужении, а отец скорее ухватился за эту мысль.
И что, возможно, он задумал нечто-то другое. Но что?
Впрочем, ближе к вечеру мою голову
стали донимать другие мысли. Если уж даже всегда послушная матушка
сегодня показала себя с непривычной стороны, то не стоит ли и мне
проявить немного своеволия?
Я устал с этими тенями. И дело не в
том, что я трус. Я всё же Денудо, которые славятся своей отвагой и
мужеством. Я ничего не боюсь, даже когда нет света.
Но проклятые тени, проявление
проклятья слабой крови, похоже, обладали даром будить меня. Клянусь
Хранителем севера, я просыпался от того, что они меня касались! И
не высыпался.
Из-за этого с трудом справлялся с
физической подготовкой, которой донимал меня Флайм по приказу отца.
Да, я наследник Денудо, мне от рождения дано гораздо больше, чем
простолюдинам, в чьих жилах так никогда и не затлел ихор Предков.
Но с чего на моих костях будет расти мясо, если от бессонницы у
меня круги под глазами? И как бы не больше тех, которые я наматываю
вокруг замка?
Поэтому я твёрдо решил добыть масла
для светильника. Никто и не узнает, если я всё сделаю осторожно.
Правда, нужно будет как-то пробраться мимо людской, где вечером
собираются все слуги. Но если выждать момент...
Или нет?
Я даже прикусил губу, пытаясь понять,
можно ли будет пробраться там вдоль стены, в тенях, куда не достаёт
свет. Хотя при одной мысли о моих тенях меня снова пробирала дрожь.
Знал бы, как отвратительны их прикосновения, не завидовал бы
матушке и адепту стражи.
Матушке?