Вран помог мне забраться в повозку. Вообще, в этой поездке он
оказывался рядом с повозкой чаще, чем любой другой из воинов нашего
отряда. Молчаливая и суровая Славица чем-то зацепила савойца. Так
зацепила, что с ее появлением он начал учить словенский. Наверное,
чтобы по утрам скороговоркой выпаливать в ее сторону «доброе утро»
и больше не произносить ни слова, лишь поглядывать украдкой.
Димка с Альгидрасом о чем-то болтали на кварском, двигаясь рядом
с повозкой. Изредка в разговор вступал кто-нибудь из людей Грита.
Славица смотрела на проплывавшие вдоль дороги деревья с безучастным
видом, и мне хотелось спросить ее, о чем она думает или о том,
росли ли такие деревья на ее родине, потому что ехать в тишине было
невыносимо. Но она так молчала, что я не решилась к ней обратиться.
«Идеальная няня, — думала я. — Никто лишний раз рот при ней не
откроет».
— Там Радим, — услышала я вдруг дрогнувший голос Альгидраса.
И это он тут мне рассказывал, что все будет хорошо, что
волноваться не о чем? Его волнение полыхнуло во мне так ярко, что я
поморщилась. Молодец, всю дорогу делал вид, что спокоен как удав, а
теперь вдруг сорвался. Вовремя.
Спешившийся Вран, помог выбраться мне и, протянув руку Славице,
едва заметно покраснел. Я поспешила обойти повозку. Стоило мне
выйти на дорогу, как мое сердце на миг замерло, а потом сорвалось в
галоп.
Мы не доехали до крепостных стен метров пятьсот. Казалось,
встречать нас вышел весь город. Красное море парадных плащей,
нарядные одежды... И на фоне всего этого одинокая фигура воеводы,
который, видимо, вышел из толпы вперед, да так и ушел один по
дороге навстречу нам.
Наплевав на положенный церемониал и возможную опасность, я бегом
бросилась к брату Всемилы. Просто потому, что больше не могла
вынести ни секунды неведения, иначе с неба точно посыпались бы
камни, а Стремна вышла бы из берегов.
Радим, заметив это, прибавил шагу, и я побежала еще быстрее.
Остановились мы одновременно в нескольких шагах друг от друга. Я во
все глаза разглядывала человека, по которому скучала так, что порой
не могла нормально вздохнуть. Он поседел и как будто даже постарел
за эти неполные шесть лет.
— Ну, здравствуй, — подал голос воевода.
Я кивнула и нервно сжала руки.
— Олег писал мне, — неловко продолжил Радим, — рассказал все. И
Миролюб писал. А ты ни строчки, — негромко закончил он, что-то
выискивая взглядом на моем лице.