Росс, поглощенный творившимся перед ним, не был готов к внезапной полной темноте, которая стерла не только само действие, но и свет в его комнате.
– А? – Его дрогнувший голос прозвучал громко, слишком громко, ибо все другие звуки пропали вместе со светом. Не хватало и слабого шуршания вентиляционной системы, которого он не замечал, пока оно не исчезло. Волна той же паники, какую он испытал в летательном аппарате, пробежала по его нервам. Но в этот раз он был готов действием противостоять неизвестности.
Росс медленно двигался сквозь мрак, вытянув вперед руки, чтобы не наткнуться на стену. Он решил во что бы то ни стало обнаружить тайную дверь, спасение из этой темной камеры.
Вот! Его ладонь уперлась в гладкую плоскую поверхность. Он вытянул руку – и та неожиданно рассекла пустоту. Росс пытался сориентироваться на ощупь. Дверь все-таки была, и сейчас она была открыта. Минуту он колебался – охваченный страхом, что если ступит на другую сторону, то попадет на склон горы с волками.
– Это же глупо! – снова подумал он вслух. И именно потому, что на душе было неспокойно, двинулся вперед. Все потрясения минувших часов укрепили в нем неистовое желание сделать что-нибудь – что угодно, – лишь бы это было то, чего хочет он, а не то, что приказывали ему другие.
Тем не менее, Росс шел медленно, ибо пространство за открытой дверью было столь же глубоким и темным, как и комната, из которой он вышел. Пожалуй, лучше всего пробираться прижавшись к стене, протянув вперед руку для разведки, решил он.
Через несколько метров его плечо потеряло опору, и он наполовину провалился в проем другой открытой двери. Но там снова была стена, и он с облегчением прижался к ней. Другая дверь… Росс замер, пытаясь уловить хоть какой-нибудь тихий звук – слабую надежду на то, что он не один в непроглядном лабиринте. Но в этом мраке даже воздух не двигался, и темнота, казавшаяся густой, липла к нему, как застывающее желе.
Стена закончилась; придерживаясь за нее левой рукой, Росс помахал правой и почувствовал, что его ногти царапнули другую поверхность. Пространство, разделяющее две поверхности, было шире, чем любой дверной проем. Пересечение двух коридоров? Он уже собирался махнуть рукой шире, как вдруг услышал звук. Он был не один.
Росс вернулся к стене. Вплотную прижимаясь к ней, он старался приглушить собственное дыхание, стремясь хотя бы на миг уловить другой шум. Он обнаружил, что невозможность видеть сбивает с толку и слух. Он не мог угадать, что это были за щелчки, отголоски затихающего вдали звука; может быть, воздух, потревоженный открыванием другой двери.