Наверху, в своей кабине пилот, борясь с давлением, вновь попробовал дотянуться до нужной кнопки. Эта функция была добавлена в последний момент и не прошла достаточную проверку. Кнопка была последней надеждой, несмотря на сомнения пилота в ее полезности.
Надеясь лишь на чудо, пилот нажал на этот кружок металла. То, что случилось потом, не смог бы объяснить никто.
Со станции слежения на поверхности планеты за звездолетом наблюдали. Однако экраны мониторов на мгновение вспыхнули так ярко, что практически ослепили тех, кто на них смотрел. Спутник слежения сбился с курса. Когда, он, покачиваясь, вернулся на орбиту, изображение, передаваемое им, оказалось слишком нечетким. Понять, что же случилось в космосе, было почти невозможно.
В это самое время потерявший управление звездолет, бешено вращаясь, направлялся к Топазу. Системы управления пытались автоматически восстановить свои функции. Отчасти это удалось, однако два двигателя отказали. В кабине пилота покоились в креслах три мертвых тела.
Доктор Джеймс Ратвен, истекая кровью, изо всех сил старался не лишиться чувств. Он упрямо цеплялся за реальность, отказываясь принять тот факт, что его раны смертельны.
Механизмы звездолета медленно стабилизировали свою работу. Защелкали реле, включая автопилот. Искусно запрограммированный бортовой компьютер настраивал системы на приземление. Однако посадку нельзя было назвать успешной. Звездолет ударился о скалу и с лязгом устремился вниз, теряя куски обшивки. Скала закрывала его от станции слежения, и крушение не было зарегистрировано. Наблюдатели знали лишь, что спутники, охраняющие планету, сработали должным образом.
В искореженной кабине Ратвен пытался ослабить ремни своего подвесного кресла. Он больше не пытался сдерживать стоны, каждое усилие причиняло ему адскую боль. Наконец ему удалось отстегнуться, и он перекатился на пол. Задыхаясь, он упрямо боролся с пугающей темной волной – предвестницей смерти, которая готова была поглотить его.
Ратвен из последних сил полз по наклонной поверхности, пока не достиг люка, из которого свисал трап, ведущий в нижние секции звездолета. Трап свисал под острым углом, что позволило Ратвену добраться до нижнего уровня.
Слишком оглушенный болью, чтобы понять значение измятых переборок, он прополз по холодной каменной поверхности скалы, которая прорвала обшивку. Клокочущие звуки вырывались из его горла и превращались в непрерывный стон. Наконец он добрался до своей цели – маленькой кабинки. К счастью, она не пострадала.