Совсем иначе думали военные. Исчезновение насекомых объяснялось легко и просто. До сих пор кровожадные, безжалостные твари еще ни разу не сталкивались с достойным противником. Мерзкие существа чувствовали себя полными хозяевами космоса. Эданцы не могли составить им конкуренцию. Жители Валкаала не обладают кораблями, способными преодолевать световой барьер. А это непременное условие для звездной экспансии.
Люди представляют куда большую опасность. Боевое столкновение в системе Аридана ввело горгов в заблуждение. Они пали жертвой собственного высокомерия. Конуг Эбши не сомневался в успехе. Разгром двух эскадр заставил насекомых пересмотреть свои взгляды на человечество. Нет, твари вовсе не испугались сильного врага. Горги, наконец, реально оценили силу конкурента.
Теперь насекомые тщательно, основательно готовятся к решающему удару. Главное, разрушить инфраструктуру планет. Добить разрозненные, отчаянно сопротивляющиеся базы и группы крейсеров труда не составит. Вот почему исчезли суда тварей. Противник собирает все корабли в единый мощный кулак. Чтобы победить, его надо обязательно опередить. К сожалению, в Совете это понимали немногие.
Легкое нажатие на кнопку и сфера тотчас исчезла. Олесь повернул голову в сторону и посмотрел на голографическую карточку жены и ребенка. Губы землянина расплылись в счастливой улыбке. Вот она настоящая отрада жизни. Разве может быть что-то дороже семьи. Одиночество – тяжкая, часто непосильная ноша. Яркий тому пример – Карс. Мутант – один из последних представителей племени властелинов пустыни. Весь его род погиб в первые годы колонизации Оливии. Воин сумел подавить в себе боль утраты, но стал угрюм, молчалив, нелюдим. Храбров забыл, когда в последний раз слышал смех тасконца. После смерти Роны Мелоун Карс окончательно замкнулся.
А Жак де Креньян? Весельчак, балагур, повеса… Гибель Линды надолго выбила маркиза из колеи. Четыре с половиной года добровольного затворничества. И в конце концов, страшная трагическая развязка. У русича до сих пор перед глазами та сцена прощания. Маленькая, ярко освещенная рубка крейсера «Вилан» и одинокая худощавая фигура француза. Короткая реплика и судно превратилось в пылающий факел. Аято умеет сдерживать эмоции, но наверняка, и ему приходится нелегко. Работа, даже самая интересная, не в состоянии заменить близкого человека.