«О чём это он? — обалдело подумал Серый. — Какой ещё удар, что
он несёт?»
А отец продолжил — уже другим, «командирским», тоном:
— Ладно. В целом, картина ясна. Твои люди остались без разума —
что ж, мы вернём им разум. Это действительно будет справедливо.
Георгий встрепенулся. Шаман колыхнул капюшоном. Серый увидел,
как в глазах у Ариадны и Виссариона вспыхнула надежда.
— Серый, Мрак, — скомандовал отец. — Выходите.
Серый с Мраком переглянулись и, перемахнув остатки заборчика,
отгораживающего палисадник, синхронно выпрыгнули на дорогу. Серый с
удовольствием полюбовался, как догнавшая их троица шарахнулась от
неожиданности.
— В общем, так, — сказал отец. — Оставлять посёлок безнадзорным
— действительно не дело. Но о возращении туда Шамана речи быть не
может. Люди, его молитвами, уже обезумели, а дальше будет только
хуже... Поэтому в посёлок вернётся Джек.
— Что-о?! — ахнул Георгий.
Ариадна взвизгнула:
— Нет!
А Джек, кажется, не удивился. Спокойно кивнул:
— Могу, чё. — Подмигнул Георгию: — И то сказать — чем я не
Шаман? Колпак надвину, песни выучу — эх, заживём! Помирать не надо
будет.
Георгий остолбенел молчал. А отец закончил:
— С Джеком пойдут Серый и Эри. А вы отдадите нам лошадей — это
поможет мне, Шаману и Мраку быстрее добраться до дома. Через
четыре, максимум — пять месяцев, сюда придёт наш передовой отряд.
Надеюсь, за это время мозги у людей встанут на место. Обещаю, что
Шамана мы не убьём. И это будет гарантией того, что вы не тронете
Джека и ребят. Они помогут вам навести порядок, а после нашего
возвращения уйдут. Обещаю.
Ответом было гробовое молчание — слов не нашлось ни у кого.
Джек затянулся в последний раз, выдохнул дым и прицельным
щелчком отправил окурок в кусты. Посмотрел на небо. Сказал, ни к
кому не обращаясь:
— Светает, однако... Вот вам первый голос разума: лошадей
привяжите, да топайте приют себе искать. Один хрен сегодня никуда
не поедете, а в этот дом мы вас не пустим. Не люблю, когда меня во
сне задушить пытаются.
***
Задавать отцу вопросы в присутствии Шамана и чужаков Серый не
решился, с крыльца разошлись молча. Мрак и подавно ни слова не
обронил — хотя Серый понял, что обалдел от распоряжения отца не
меньше него.
Дабы сохранить лицо, все дружно сделали вид, что всё идёт, как
задумано. И лишь убедившись, что Георгий, Ариадна и Виссарион
обосновались в доме неподалёку с явным намерением не высовываться
до вечера, а утомлённый ночным переходом Шаман затих в дальней
комнате, Серый решился заговорить.