Только в комнате, которую ей
выделили, оставшись одна, Розалин выдохнула. И тут улыбка пропала,
а её начала бить крупная дрожь. Розалин с ногами забралась на
большую, крытую атласным покрывалом кровать, спряталась под
балдахин, обняла себя за плечи и сжала зубы. Мышцы сковало будто
цепями.
Ты молодец, повторяла Розалин. Ты всё
сделала! Сделала правильно! Ты строго следуешь плану. У тебя вышло
устроиться на работу в Дом магических изысканий, хватило на это
смелости и безрассудства, и устроиться не абы куда, а сразу к тому
магу, к которому нужно.
Первый, возможно, самый смелый шаг
сделан. Ты молодец!
Но как же ей было страшно! Совсем
одна… в логове проклятых магов, где её убьют, стоит им только
заподозрить в Розалин воспитанницу Питомника.
Почему они вообще ополчились на
Питомник? Чем он им мешает? Они живут себе в уединении, никому зла
не причиняют. Старцы, которые видят будущее, но ничего не видят у
себя под носом, говорили, что пришлые и местные маги смешаются и в
результате породят новых магов, которые не зависят, как местные, от
энергии окружающего мира, а будут создавать энергию сами. Что все
эти трудности - временные и по этой причине не стоят внимания.
Это они про смерть Вики так говорили?
Временная трудность? Розалин ощутила привычную ярость. Это они
посмели гибель её сестры обозвать происшествием, не стоящим
внимания! О, как это её потрясло! Розалин вспомнила своё
бесконечное разочарование так ясно, будто это случилось только что,
хотя прошло несколько месяцев с момента, когда она стояла и,
всхлипывая через каждое слово, рассказывала Старцам о своём горе, и
как один из них ответил - мягким, сочувствующим тоном.
- Мы понимаем, дорогая моя, как тебе
сейчас тяжело. И скорбим от потери Виктории вместе с тобой. Но твоя
месть бессмысленна и неразумна, ведь рано или поздно ты станешь
матерью нового поколения магов, а их отцом будет местный житель.
Мир между вами неизбежен. Пусть тебя успокаивает эта мысль.
Только вот ни черта эта мысль не
успокаивала! А только ещё больше бесила!
Тогда-то Розалин и решила действовать
самостоятельно. Она завела пространные разговоры с Виктором,
который был поглощён горем не меньше, чем она сама, и с Геннадием
Ивановичем. Именно с мужчинами, потому что все женщины в это время
походили на трепетные бумажные фигурки, сносимые ветром малейших
сомнений. С ними каши не сваришь. Разве что Маргарита Павловна… но
она ни за что не позволили бы Розалин делать то, что та собиралась.
Заперла бы в кладовке и сторожила бы день и ночь. Потому что кроме
своей слепой любви, ничего вокруг не видела.