«Ты прав, теперь у него такое сердце – новое, придуманное Добрыми Докторами…» – подтвердил шепчущий голос.
Герман был потрясен. Но какая-то часть его сознания (вероятно, та, которой заведовал Независимый Эксперт) хладнокровно отметила, что Добрые Доктора хоть и преуспели в своей извращенной изобретательности, – в ней, однако, присутствовало явное однообразие. Хотя, возможно, Они продвинули свою профессиональную фантазию несколько дальше – например, расположили в желудке у одного из своих «пациентов» вкусовые рецепторы. Чтобы посмотреть, что из этого выйдет. Наверное, в этом жутком мире для Добрых Докторов возможно абсолютно все – это был Их Мир.
Герман попытался рассмотреть следующего обитателя Сумрачной палаты, но лишь успел увидеть невероятно тощую костлявую фигуру, корчившуюся на полу, как раненное насекомое… Когда стена, разделявшая две палаты, вновь «встала» на свое место, – салатная побелка с синими ромбиками, выполненными под трафарет, календарь с догом в наряде собачьего медбрата.
Это произошло в тот момент, когда врач, осматривавший Германа, произнес:
– Я спрашиваю, как вы себя чувствуете?
Герман вздрогнул, словно вышел из транса.
Что это было? Мимолетный, но удивительно продолжительный в субъективном времени бред? Может, у него сильный жар? Сколько успело пройти времени? Герману показалось – не менее получаса, но, вероятно, не более нескольких секунд.
Герман перевел взгляд на врача. Голос дока звучал совершенно нормально, и выглядел тот без намеков на профессиональное сумасшествие – обыкновенный врач в белом халате, немного похожий на Айболита из детской книжки, которого заботит состояние Германа.
Теперь все выглядело совершенно нормально.
Врач продолжал смотреть на него, ожидая ответ на свой как минимум дважды заданный вопрос.
Герман выдавил кислую виноватую улыбку:
– Неплохо, но могло бы быть и лучше.
Врач понимающе кивнул: мол, понятное дело.
Перед глазами у Германа все еще продолжала стоять Сумрачная палата. Он вдруг подумал, что не заметил там ни одной женщины. Конечно, Добрые Доктора забирали и женщин. Должно быть, те находились в специально отведенных женских палатах. Наверное, здесь были еще и дети…
«О чем ты думаешь?! – мысленно сказал себе Герман. – Тебе это просто привиделось, вот и все!»
Врач окончил осмотр и помог Герману привести в порядок одежду. Герман укрылся одеялом, ожидая, что ему станет теплее, однако по-прежнему было холодно, он ужасно продрог.