Челнок еще не успел до конца проявиться, когда получил первый
удар. Камень размером с голову срикошетил от лобовой обшивки. Броня
справилась, но на экране вспыхнуло несколько новых алых
оповещений.
Щуп, орудие в авторежим.
Уже сделано, Кэп. Только правый борт голый.
Я за ним прослежу. Вперед и быстрее.
Защита работала четко, разрывные снаряды дробили в пыль осколки
камней. Рейдер летел вперед с предельной скоростью, а вокруг
разверзся настоящий ад. Мешанина из диоритовых скал и кипящей в
трещинах лавы.
Каменные бомбы летели из огненных озер вместе с потоками
раскаленного газа, целые утесы рушились в преисподнюю, сталкиваясь
и разлетаясь осколками. Густой дым закрывал купол.
От крупных глыб , летящих справа, приходилось уворачиваться.
Мелкие осколки барабанили по броне. Заряды орудия подходили к
концу.
Осевая была все ближе и ближе.
Щуп, последний рывок.
Кэп, я не уверен…
Перед нами медленно рушились, сходясь, две скалы, образовав
узкие ворота. Миновать их невозможно.
Выжимай все, что можешь. Главное, войти в
переход.
Пилот склонился нал консолью, вдавив ладони в сенсорную панель.
Рейдер задрожал и рванул вперед. Взвыла аварийная сирена, на экран
посыпались предупреждения.
«Авария энергоцентрали!», «фатальная ошибка заднего
гравитатора!», «критический уровень энергии!»
Рейдер начал заваливаться назад. Обшивка правого борта чиркнула
по камню.
«Угроза разгерметизации кабины!»
Нужно надеть скафандры. Щуп, закрой шлем!
Я вскочил, бросился в салон, краем глаза заметив перед лобовым
стеклом первый клочок серебристого тумана.
Скрежет металла, и меня швырнуло в стену.
В полной тишине раздался слабый стон. Звук проник сквозь темный
покров забытья, побуждая открыть глаза. Сразу же возникла боль в
плече. Я лежал лицом вниз, подмяв под себя правую руку. В бок
упирался острый угол, на ноги навалилось что-то мягкое.
Руки уперлись в твердую поверхность.
«Что это, стена или пол? Если пол, то рейдер сильно завалился
набок».
Мозг привычно включился в работу, оценивая обстановку.
Превозмогая боль, удалось повернуться на бок и освободиться,
наконец, от впившегося в ребра угла. Ноги все еще зажаты.
Темно, тихо.
«Почему молчит аварийная сирена?»
Тишина пугала больше всего. И в ней снова раздался ясно
различимый стон.
«Блонди!»
Блонди, где ты?
Ответа нет.
«Дышать пока что можно, значит, салон герметичен. Вот только
свет. Да, свет! Пятно на левой руке!»