Команда резко остановилась на месте и
начала прислушиваться. Анабель тоже напрягла слух. И правда, где-то
на грани слышимости раздавались тоненькие всхлипы. Какой же слух у
этого мальчишки, что он смог это расслышать?! До этого леди
справедливо полагала, что эльфы в этом вопросе превосходят все
остальные расы.
– Да, и правда – плачет, –
согласилась она, заметив, что больше никто из команды всхлипов не
расслышал. – С той стороны, – она махнула рукой в дальние
кусты.
– Ой, не нравится мне это... – хором
пробормотали Габриэль и Алир, будто несколько часов подряд
репетировали. Потом переглянулись и так же хором фыркнули.
– Ну их, проезжаем. – Ибор как всегда
остался верным своему идеалу – тёмному плохо, мне хорошо.
– Если это ребёнок? – возмутила
принцесса.
– Но он же тёмный ребёнок... –
справедливо заметил монашек, перелистывая копию книги света. А ну
как он что-то пропустил, и для детей действует какое-нибудь
исключение?
– О... светлые! – в исполнении
проводника это слово прозвучало как наижутчайшее оскорбление. – Вы
решайте – едем смотреть, кто плачет, или нет. Мне всё равно.
Сказал, потому что подумал, что вам это будет интересно.
– И тебе не стыдно оставлять в
трудную минуту ближнего? – тут же изменил тактику монашек. Если
сначала Радек собирался на мольбы проводника начать речь, что этот
ребёнок потом станет маньяком и убьет кучу других детей, ведь те
малыши, что вырастают нормальными, не плачут по тёмным лесам. Но
поскольку сам тёмный проявил равнодушие, надо было б наоборот,
обвинить его в бессердечности и черствости.
Мальчишка изобразил на лице удивление
а-ля «что такое стыдно?» и пожал плечами, после чего всё-таки
пояснил.
– Вы мне платите не за то, чтобы я
бегал по кустам и спасал детишек. Может, это вообще не
ребёнок?!
– А кто?
– Ну, какая-нибудь пакость, что
специально нас заманивает в ловушку.
Плач стал сильнее, и теперь его
слышали все остальные. Надо сказать, это был довольно
требовательный плач. Тёмный тем временем спокойно продолжил.
– Вот мы сейчас сунемся в те кусты, а
там первому активисту – ам! – и голову откусят. – Мальчишка ловко
соскочил с коня, подобрал камень покрупнее и, не напрягаясь,
запустил его строго по адресу. Всхлипы смолкли, в кустах
послышалось недовольное ворчание пополам с невнятными
ругательствами. Потом раздался оглушительный треск, мелькнуло
крупное чешуйчатое тело, и плакальщик поспешил убраться от
бессердечного обеда на максимальное расстояние.