Кто-то из ребят нажал на звонок. Буквально через несколько минут на крыльце появилась Антонина Ивановна, сухонькая, старенькая, с совершенно белоснежными волосами, собранными в аккуратную строгую причёску. Шаркая калошами, она дошла до калитки, улыбаясь, приняла подарки и поздравления и радушно пригласила к себе на чай.
Её домик, скромный и опрятный, приятного мятного цвета с причудливыми узорами на ставнях и обналичке, напоминал сказочный. Ухоженный двор контрастировал с раскисшей улицей, даже неловко было ступать по выложенной плиткой дорожке сапогами, на которые налипла желтоватая грязь.
Стоило перешагнуть порог её дома, как тут же окутывала атмосфера покоя. Каждая вещь занимала своё строго отведённое место. На подоконниках розовым и сиреневым цвели фиалки, в кашпо на стене зеленела традесканция, а в деревянной кадке у кресла разросся фикус. Накинутые на спинки немного потёртых плюшевых кресел ажурные белоснежные салфетки говорили, что дом живёт своей жизнью вне времени и вне моды. Он обнимал гостей, располагал к себе, согревал и дарил умиротворение. Так же, как и его хозяйка, находящая для каждого бывшего ученика доброе слово.
В такой обстановке я расслабилась, и теперь даже странное поведение девушки, продолжавшей бросать недобрые взгляды в мою сторону, не пугало, а лишь вызывало недоумение. Поймав её взгляд, я не отвела свой, а наоборот, принялась внимательно рассматривать её, отчего она смутилась, поджала губы и отвернулась. Если бы не выражение неприязни, застывшее маской, её можно было бы назвать красивой. Её роскошные тёмные волосы были заколоты в высокий хвост, который при резких поворотах головы бил её по худеньким плечам. Огромные карие глаза были одарены природой густыми длинными ресницами. В отличие от других собравшихся здесь девушек, на её лице не было ни грамма косметики. Она держалась холодно и отстранённо со всеми, кроме Антонины Ивановны. Та самая Лида, догадалась я.
От мыслей о ней меня отвлекли разговоры за чаем с ароматными травами и принесённым нами тортом. Кроме того, хозяйка достала вкуснейшее домашнее абрикосовое варенье и булочки с изюмом. Антонина Ивановна расспрашивала, кто чем живёт, рассказывала, кто из наших одноклассников недавно звонил. Когда кто-нибудь начинал вспоминать очередной забавный случай из школьной жизни, остальные наперебой вставляли свои реплики, смеялись над общими, понятными только им шутками, я чувствовала себя лишней, случайным свидетелем чужих разговоров. Так пролетело два часа. Девушки встали, чтобы помочь Антонине Ивановне убрать со стола, но она их остановила: