Радость и самодовольство попёрли чуть
ли не из ушей. Виант почти искренне улыбнулся Михаилу
Владимировичу. Ну чем не решение? Только, Виант нахмурился, ни
начальник секретного проекта, ни куратор почему то не спешат
разделить его радость от столь удачно найденного решения.
- Николай Павлович, - начальник
«Синей канарейки» повернул лицо в сторону куратора, - как у нас
обстоят дела с добровольцами?
- Откровенно говоря, хреново обстоят,
- в тон начальнику ответил Николай Павлович. – Пока по ту сторону
«малахитовой капсулы» была абсолютная неизвестность, с
добровольцами было несколько легче.
- Это как? – от удивления Виант
вытянулся на стуле.
- На той стороне могло оказаться всё,
что угодно, вплоть до рая с вечно молодыми и прекрасными гуриями.
Но, как гласит «Библия», знания действительно приумножают скорбь.
Рая нет, это точно. Зато имеется прорисованный в мельчайших
подробностях радиоактивный ад. Тот же Садист, - Николай Павлович
усмехнулся словно страшный клоун из фильмов ужасов, - в «Другую
реальность» ни за что не полезет. У него, если кто не в курсе,
семья, жена и три дочери.
Вот почему с добровольцами в «Синей
канарейке» весьма и весьма хреново. Да, я работаю над решением этой
проблемы, но, - Николай Павлович театрально развёл руки, чем
публично и без лишних слов признал собственную слабость.
Виант тут же увял и скукожился,
словно цветок в хрустальном графине, в котором высохла вся вода. От
такого признания сердце ухнуло в левую пятку. Будто и этого мало,
начальник проекта решил морально добить Вианта.
- Виант Сергеевич, - величественно
заговорил Михаил Владимирович, - как вам должно быть известно, на
безрыбье и рак за форель сойдёт. Если Инга Игоревна горит желанием
лечь в «малахитовую капсулу», то пусть так оно и будет. Тем более
от подписки об отказе от претензии никто её освобождать не
будет.
Ну да, вот оно в чём дело. Виант
окончательно сник. Отказ от претензий. Его подписывают все без
исключения добровольцы. Виант и сам его подписал. Так что теперь,
если из «малахитовой капсулы» извлекут изувеченный труп Инги
Вейсман, что начальнику, что куратору ничего не будет. Им даже не
грозит строгий выговор с занесением в грудную клетку. Родители Инги
Вейсман получат свинцовый гроб с телом дочери и пафосное извещение
в духе: «Ваша дочь пала смертью храбрых». И всё.