В одно из кресел с ногами забралась худая коротко
стриженая девушка с азиатскими чертами лица и чёрными волосами в
повседневном халате буддийской жрицы. Жаргал Джимбинова, моя
одноклассница… Бывшая. А ещё, со вчерашнего вечера, сирота и
бездомная: храм, где жили и служили её родители, сожгли
маги-аколиты Ордена Равновесия. Когда я хлопнул межвагонной дверью,
она ненадолго повернула голову от спинки кресла, в которую
вжималась лицом, чуть задержала взгляд на мне - и отвернулась
обратно. Повезло, что она просто не успела далеко уйти от места,
где мы её оставили… Бросили, если уж называть вещи своими именами.
И что шла как раз к железнодорожной ветке.
Второй десятикласснице в вагоне повезло больше:
Светлана Мамедова обосновалась на диванчике рядом с отцом. У меня
даже возникло впечатление, что дочь просто боялась выпустить
родителя из поля зрения. Впрочем, у Светки для такого поведения
были все основания - генерал Карим Мамедов попал в плен к
заговорщикам, причём непосредственными исполнителями преступного
приказа оказалась прикомандированная к Полигону особая рота
воздушного десанта. Та самая рота, которая ликвидировала малую
свиту принцессы и буквально на несколько секунд опоздала с
ликвидацией шестой наследницы престола. По счастью, в неразберихе,
образовавшейся после атаки Агаты на инфраструктурные постройки
Полигона, Мамедов-старший сумел освободиться и сбежать. И даже,
волей случая и благодаря острому зрению дочки, успел на
железнодорожный узел раньше, чем мы успели оттуда
убраться.
Сам бывший командир Полигона производил то ещё
впечатление: здоровенный мужик под два метра ростом, косая сажень в
плечах, и с таким тяжёлым взглядом, что вытянуться по стойке
“смирно” хотелось даже последнему штатскому. Его повседневная
форма, выглядящая не дешевле костюма Соломина, была кое-где
разорвана и покрыта пятнами крови, к счастью - чужой. И вообще, то,
что с горцами Кавказа белобрысого, как и дочка, Мамедова роднила не
только фамилия, можно было понять лишь по характерному “греческому”
носу. Сейчас он прервал тихий разговор со Светланой и попеременно
глядел то на меня, то на Имперского Аудитора.
Последним из присутствующих в салоне вагона-штаба
был, как он отрекомендовался: “Василь Долгин, казак. Следователь по
особо важным из самого Петрограда”. Ничем не примечательный, внешне
довольно субтильный брюнет, которого идиотам-орденцам хватило
мозгов сунуть в одну комнату с пленённым ими генералом.
Рассказывать и выслушивать подробности перед отправлением поезда
было особо некогда, но как я понял - именно он освободил
Мамедова-старшего и помог угнать лёгкий вездеход. Сейчас Долгин
обживал место оператора связи - или бар, уж не знаю: по крайней
мере, внимательно рассматривал этикетку на одной из извлечённых
бутылок.