Про Пылаеву благополучно забыли. Причём буквально.
— Они самые. Матвей, — её спаситель протянул блондину руку, пока она продолжала полулежать в воздухе, удерживая лишь честным словом и частично своим спасителем. — А Это Дина и Тимур, — представил он друзей кивком.
— Кто "эти"? — не поняла Нелли, но про неё уже благополучно все забыли. Как невежливо.
— Да знаю, — кивнул блондин. — Я Кот. В смысле Гоша Котов, но все зовут меня Кот. Приятно познакомиться. Не ожидал встретить вас здесь.
— Кого вас-то? — нахмурилась Пылаева. Ей совсем не нравилось, когда она не знала того, что знали другие.
Матвей озадаченно уставился на неё.
— Серьёзно? Не узнаешь?
— Не знаю... Лицо кажется знакомым. Я отшивала тебя прежде?
— Ты? Меня? Это вряд ли. Я бы с тобой и не заговорил, сложись другие обстоятельства.
А вот это обидно, знаете ли.
— Чё это? Боишься на моём фоне выглядеть недостаточно привлекательно?
— Да нет. Просто ты не в моём вкусе.
Как прямолинейно. Никакого чувства такта у человека.
— И чем я не угодила твоему вкусу?
— Не знаю. Ты напоминаешь сороку-клептоманку.
Офигеть.
— Себя видел? — оскорбилась Пелька. — Где твой корабль, Пират?
— Не понял.
— Ты чё, это же олдскул! Ну помнишь старый прикол: серьгу носят либо пираты, либо педики... Как понимаю, корабль перед входом не пришвартован.
Матвей грозно прищурился. Шутейка зашла более чем удачно, так как под густыми тёмными кудрями и правда угадывалась серьга в левом ухе.
— Это намёк?
— Какой намёк? Прямым текстом спрашиваю. Ты не стесняйся, если что. У нас это нормально. В здешнем гадюшнике кого только не обитает. Творческие люди персонажи себе на уме. На ориентацию никто не смотрит. Хочешь, познакомлю с Вальком? Он у нас сладкий мальчик, вы будете очень даже миленько смот… Ааа… — мужские руки разжались и Нелли с грохотом упала на пол. — Офигел?
Матвей злобно шикнул, дёрнувшись — это его в отместку лягнули под колено. Больно лягнули.
— Совсем придурошная?!?
— А нечего девушками разбрасываться где попало! Джентльмен недоделанный.
Стоящая рядом с ними девчонка, с копной упругих кудряшек и в укороченной косухе из-под которой выглядывала бордовая рубашка в клетку, едва сдерживая смех, дружелюбно протянула Пельке руку.
— Помочь подняться?
— Да нет, спасибо, — Пылаева и не думала вставать. Наоборот, для удобства закинула руки за голову, с удовольствием распластавшись на полу продуваемого многочисленными сквозняками холла, словно отдыхала на пляже. — Мне и тут хорошо.