– Да нет же, у тебя неконтролируемый талант, который на самом деле результат многих поколений продуманной селекции, только скажи слово, и орды…
– Не выйдет. Это из Совокупности…
– Ну ладно, на самом деле никакой Вселенной не существует – мы не в силах от тебя это скрывать, – она существует только в твоем воображении, и поэтому одна тайная организация под названием «Рыцари Бесконечности»…
– Попробуй в какой-нибудь другой Вселенной, робот.
– Ну ладно. Если хочешь начистоту, ничего особо важного в тебе самом нет, но к тебе случайно попал волшебный браслет, откованный Повелителем Вселенной, и он хочет его вернуть, поэтому тебе нужно собрать несколько доверенных друзей, таких, как, скажем, я, и совершить путешествие на многие томительные световые годы к обжигающим огням Ригеля в созвездии Ориона, а там…
– Ага. Конечно.
– Я только старался тебя развеселить, шеф. – Робот пролил ртутную слезу. – Мы, фрейдистские проекции личности, тоже, знаешь ли, не колоды бесчувственные.
– Дом.
– Кто ты?
– Ты меня слышишь, Дом?
– Я тебя слышу. Кто ты?
– Если ты меня слышишь, Дом, то что ты видишь?
– Вижу?
Он ощутил льющийся сверху подкрашенный зеленым свет.
– Хорошо, Дом, ты находишься в псевдосмерти. Ты не знаешь, что это значит. Нам нужна твоя сознательная и всецелая помощь. Нам нужен доступ к твоей памяти о самом себе. Ты согласен выполнять упражнения? Хорошо. Пожалуйста, воссоздай мысленно изображение себя самого. Мы покажем тебе, как это делается…
Долгое время спустя.
Перед мысленным взором Дома парил он сам, его точная копия. Копия плясала и пела, а еще играла просто постыдно рельефными мускулами. Потом голос заставил его проделать все заново. И еще раз.
В его разум допустили понимание. Голос принадлежал оператору при резервуаре с «соплями». Или, точнее, целой их серии.
Он видел людей, которых привозили на больничных плотах после тяжелой ночи с дагонами: несколько смущенно улыбаясь в цистернах с беловатым физраствором, они разминали мускулы новых, зеленых конечностей. «Сопли» были единственным изобретением, с которым Противусолонь не собиралась расставаться. Хирурги говорили, что, даже если от тела осталось не более крохотного осколка мозга, который они называли момметой, новое тело можно…
Нет!
Дом подумал эту мысль снова и почувствовал, как запаниковал медик. Дом начал мысленно задавать вопросы. Стремительно упала тьма, которая затем сменилась зеленым светом и полным отсутствием желания думать вообще. Новый голос произнес: