Виктор
улыбнулся. Из квартиры пахло натуральным кофе и
пирожками.
– Не стоит,
– прервал его Виктор. – Все нормально. Здравствуйте!
– Добрый
день, молодой человек, – профессиональным взглядом старик окинул
его с ног до головы, как если бы пытался оценить изменения после
долгого расставания. Другой мог бы и не догадаться, но от внимания
Виктора это не укрылось. Похожие цепкие взгляды он наблюдал в
колонии – от вертухаев не могла укрыться ни одна мельчайшая
деталь.
– Прошу,
проходите, – доктор жестом указал на длинный коридор. – Пожалуйста,
в мой кабинет. Нет, нет, не разувайтесь, прошу вас.
Виктор
скинул кроссовки и прошел в направлении жеста.
Скромная,
уютно обставленная квартира, со старой, еще времен СССР мебелью,
обязательным ковром на стене и даже небольшим бронзовым бюстом
Ленина на секции, заставленной хрусталем.
В кабинете,
который, собственно был просто отдельной комнатой, стоял большой
стол, потертое кресло, такая же старая кушетка. Слева во всю стену
располагался огромный книжный шкаф. От количества книг на его
полках Виктор разинул рот.
– Да…
молодой человек… небольшая библиотека… моя гордость… – старик обвел
взглядом шкаф, пестревший корешками книг. – Ну-с… что привело вас
ко мне? – Он указал жестом на кушетку, и Виктор присел на краешек.
Ему было неловко. Впервые в жизни он попал на прием к
психотерапевту и ему казалось, что, рассказав хоть что-то о себе, о
своем прошлом, он тут же станет слабым, потеряет не только
мужество, но и частичку себя. И потом найти ее будет практически
невозможно.
– Даже не
знаю, с чего начать…
– С самого
начала, – мягко произнес старик. – У меня много времени, вы
единственный мой пациент.
Виктор
удивился его словам, но виду не подал. Он чувствовал, как в груди
бьется сердце. Отчего он так волнуется? Объективных причин для
этого не было, ничего ему не угрожало, обстановка в кабинете была
самая располагающая. В горле так пересохло, что он едва смог
сказать следующую фразу.
– Я не могу
вспомнить свое прошлое. Это... какое-то наваждение, все
перемешалось, а большая часть... вообще пропала. Вместо него там...
черное пятно. Но точно знаю, что оно было. Ведь не могло не
быть?
Старик едва
заметно вздохнул.
– У всех
оно было… Но... таковы особенности памяти. Некоторые события,
особенно травмирующие, неприятные, сознание скрывает от
нас.