– Извините, поседеть еще не
успел.
Наверное, сходу выкладывать на стол
все козыри было довольно глупо, но результат того стоил –
собеседники заметно поскучнели и стали гораздо более вежливыми.
Правда, внутрь меня все равно не пропустили.
– Стойте здесь.
Пока один из часовых ходил с
докладом к начальству, я решил завязать дружескую беседу со вторым,
однако все мои усилия оказались тщетными – стражник не хотел
поддерживать разговор и всячески отмалчивался. К счастью, тягостное
для нас обоих ожидание продлилось не слишком долго.
– Вас ждет сержант Карам, – сообщил
вернувшийся в конце концов часовой. – Идите за мной.
– А полковник?
– Сначала к сержанту.
– Понял.
Осмотреть внутреннюю часть казарм я
не успел – мы буквально сразу же зашли в дверь караульного
помещения и уже через минуту оказались на приеме у сержанта.
Правда, назвать открывшуюся моему взору комнатушку полноценным
кабинетом можно было лишь с огромной натяжкой – кроме маленького
стола, здесь имелась только кровать с ворохом несвежей одежды, стул
и покосившийся шкаф. А хозяин всего этого богатства оказался
абсолютно не готов к нашему визиту.
– Какого хрена? – прорычал одетый в
одни трусы здоровяк, когда мы возникли на пороге. – Какого хрена, я
спрашиваю? Ты, вошь болотная, давно сортиры не чистил?
– Приказ полковника, – мужественно
ответил стражник. – Срочный приказ.
– Полковника? А это еще кто?
– Говорит, что служит богине
Лакарсис. Полковник сказал, его нужно проверить и взять на службу.
Или не взять.
Сержант помрачнел, отчетливо
скрипнул зубами, а затем от души выругался, помянув как своего
непосредственного начальника, так и всех его родственников. Сделано
это было с такой искренней злобой, что я невольно попятился, а мой
провожатый, хоть и остался на месте, но заметно побледнел.
– Проверить, значит? Проверить?
– Он так сказал, господин
Карам...
– Пошел вон!
Когда часовой скрылся в коридоре,
здоровяк обернулся ко мне, вытянул вперед мускулистую руку и
неожиданно ласковым голосом произнес:
– Познакомишь меня со своей богиней.
Если не сможешь, отправишься в тюрьму. Если выпьешь душу, тебя
найдут и зарежут, как шелудивого пса. Давай, малыш.
Чувствуя себя идущим по краю
пропасти альпинистом, я сглотнул набежавшую слюну, осторожно
прикоснулся к волосатому запястью и вспомнил бегущую по телу
прохладу. Ветерок охотно откликнулся на мой зов, скользнул в руку,
сконцентрировался в пальцах, где-то рядом шевельнулась голодная
бездна...