С Кичиро Танаяки было еще
сложнее. Ему как будто доставляло удовольствие держаться с Ханой на
грани. Наверное, ему нравилось сознавать, что в любой момент может
сблизиться с ней. Хотя может быть и наоборот. Заправский сердцеед в
глубине души опасался получить отказ. Это бы очень сильно ударило
по его самолюбию. В любом случае молодой перспективный ученый вот
уже половину жизни оставался в полушаге от Ханы.
Иногда это просто бесило
девушку, а порой она сама включалась в игру и даже получала от нее
определенное удовольствие.
Тем более, что от недостатка
внимания противоположного пола Хана не страдала. Еще бы –
прославленная космонавтка, героиня. Причем, официально: звезду
Героя России девушка носила где только могла, чуть ли не на
купальнике. Рядом с орденом «Восходящего Солнца» третьей степени,
которым наградила ее родная Япония.
Да и сама Хана была вполне
симпатичная. Так что, когда молодой женщине требовалось, она легко
и безо всяких проблем находила с кем развлечься.
Но все это было лишь для тела и
изредка, потому что тренировки и занятия оставляли очень мало сил и
времени.
Но теперь…
Теперь рядом все время был
Федор. И Хана просто не знала, как себя вести. Она прекрасно
чувствовала, что нравится мужчине гораздо больше, чем просто
коллега по экспедиции. И сама ощущала то же самое. И что с этим
всем делать? Она, так же, как и Федор, прятала чувства за
дурашливой возней или взаимными подколками, оттягивая выяснение
отношений.
Это длилось уже два с половиной
года, и становилось просто болезненным.
И тогда Хана решилась. В конце
концов, кто из них пилот?!
Сегодня выдавался редкий случай
осуществить задуманное, и японская космолетчица намеревалась им
воспользоваться.
Хана проснулась за пять минут
до негромкого мягкого сигнала будильника. Вчера они с Федором
заработались и легли спать поздно, так что утром им накинули по
часу дополнительного сна.
Японка потянулась, коснувшись
руками погашенного и заблокированного пульта. Отстегнула поясной
ремень и привсплыла над ложементом.
Хаякава приспособилась спать в
рубке управления, устроившись в собственном кресле пилота. Девушка
считала, что спать в невесомости – это то, ради чего стоит летать в
космос. Поэтому она с негодованием отвергла возможность проводить
ночи в крошечной каюте-пенале, расположенной в одном из трех
противовесов, где, вращением корабля, создавалось искусственное
тяготение.