Вообще-то, я соврала: Игорь
построил этот домик, когда носил только две заезды, пять лет назад.
Симпатичный такой двухэтажный особнячок. Небольшой, но невероятно
уютный. Со своим генератором, подключением к закрытой сетке
Звездного, маленьким причалом, к которому пристроилась моторная
лодка.
Интересно, он рыбачит? Надо
будет узнать и напроситься рыбку потягать. С раннего детства этого
не делала, когда еще с отцом и братом пару раз ездила на
рыбалку.
Да, я действительно чувствую
себя, чуть ли не старушкой. И не из-за самочувствия, а потому, что
слишком много родных и близких людей уже нет в живых. Дедушка умер,
когда мы летели к Юпитеру. Может и хорошо, что ни он, ни Андрей
Игоревич не узнали, что там со мной случилось. Переживали бы
ужасно. Как все мои друзья. Было до боли неприятно видеть, с каким
страхом и жалостью они на меня смотрели, когда посещали в клинике.
Андрей с Оксаной так специально из Москвы в Крым прилетали, чтобы
успеть повидаться с помирающей космонавткой.
Ничего, вот оправлюсь и закачу
на свой день рождения такую гулянку, что всех ухайдакаю!
Пенсионер Игорь Мыскин сидел в
кресле-качалке на веранде и откровенно бездельничал.
– И как это понимать? Где
оркестр? Почему не во фраке?! – осведомилась я, зайдя в
калитку.
– Настя! – обрадовался
командир. – Почему не позвонила? Я бы встретил!
– Нет уж, я хотела по лесу
прогуляться в гордом одиночестве.
Игорь засуетился, но
остановился, посмотрел на меня виновато:
– Я понимаю, что сейчас убирать
мой холостяцкий бардак уже нет смысла? – полусерьезно спросил
он.
– Никакого, – подтвердила я. –
Но от завтрака я не откажусь.
– Пошли!
Игорь удивительный человек. За
пятнадцать лет, что мы провели почти постоянно вместе, он научился
чувствовать меня, как часть самого себя. А я его. С ним можно
часами не говорить, и при этом общаться глубоко, на уровне ощущений
и тонких эмоций.
Поздно вечером мы уселись на
бережке, глядя на лунную дорожку, протянувшуюся через озеро.
Прохладный ветерок чуть шевелил мои волосы. Шевелюра слегка
восстановилась, и врачи заверяют, что она станет еще гуще после
комплексного лечения. Ну, буду надеяться.
А у Игоря виски совсем седые.
Но это единственное, что напоминает о возрасте. Крепок наш
капитан!
Если бы не правила, принятые в
российской космонавтике, мог бы еще летать и летать! Впрочем, он и
на Земле бездельничать не будет, как и я.