Все засмеялись. И чище всех Катя, которая сразу поняла, что Хана
таким вот образом приняла ее участие в экспедиции.
18.06.2036
Токио, Япония
Хана улетела обратно в Японию
на следующий день. Тем самым она пыталась избежать встречи с Рёкой.
Но, не получилось.
Она столкнулась с
соотечественником в офисе Центра подготовки космонавтов, где
получала официальные бумаги о зачислении в экспедицию и узнавала,
когда надо будет приступать к тренировкам.
Хмурый Камэнаси вышел из
кабинета начальника центра, комкая в руках какой-то
листок.
Зло взглянул на Хану, сжал
губы.
– Даже не поздороваешься,
Камэнаси-сэмпай? – чуть прищурив и без того узкие глаза, спросила
Хана. Она всеми силами старалась сохранить спокойствие.
– Коннитива, Хана-кохай, – с
сарказмом в голосе отозвался Рёка.
– Что за писульку
комкаешь?
– Хотел уволиться *****, –
по-русски ответил парень.
– Даже так?
– А какой смысл продолжать
готовиться?! – прорвало мужчину. – Почти семь лет уже потратил! А
теперь еще лет пять в лучшем случае ждать до второй экспедиции на
астероиды, и то, если меня какая-нибудь… не задвинет опять в
дублеры!
– Ой, бедненький, – притворно
пожалела его Хана. – «Какая-нибудь»... женщина легкого поведения
сейчас расплачется от жалости! А ты в курсе, что великий советский
космонавт Леонид Кизим четырнадцать лет ждал до первого полета? А
потом трижды побывал на орбите, и рекорды по времени ставил? А
Александр Скворцов? Тоже двенадцать лет ждал, а потом пять раз в
космос летал!
– Заранее подготовилась к
беседе? – холодно осведомился Рёка. – Я тоже. Знаешь, у русских
были и другие космонавты. Например, Степанов. Двадцать семь лет в
отряде космонавтов пробыл, а в космос так и не слетал. И еще целая
куча народа, что всю жизнь потратили на подготовку, а от Земли не
оторвались!
– Это была их жизнь, их решение
и их судьба, – спокойно ответила Хана. – Рёка, только тебе решать,
стоит ли стремиться в космос или бросить все и заняться чем-нибудь
другим. Но я в тебя верю.
Мужчина с удивлением посмотрел
на Хану. И то, что она обратилась к нему по имени, безо всяких
именных суффиксов, как к очень близкому другу, и то, как она это
сказала, совершенно не в своем стиле, а, скорее, в манере
выражаться Насти Беляковой, сбили с него весь запал
злости.
– И во что ты
веришь?
– В то, что ты стиснешь зубы и
будешь впахивать так, что тебя больше никто никогда не обойдет! –
почти прокричала Хана, сжав до белизны кулачки. – Распустил нюни!
Мой друг Камэнаси Рёка пройдет через все испытания! А я… Я обещаю,
что если даже мне предложат лететь ко второму астероиду, я
откажусь!