Славик, стоящий перед ним на
вытяжку, только переглотнул.
– Давай договоримся об одном
звонке в месяц или даже в два, длительностью не больше получаса. И
не пытайся придумать какие-нибудь обходные варианты: подставные
номера, прокси сервера и прочую ерунду. Поверь, кибернетический
отдел Комитета работает хорошо. Если что-то такое заметят,
офицерских петлиц тебе не видать. Все понял?
– Так точно, – шепотом ответил
Славик.
И объяснил старикам при
следующем разговоре, что сможет звонить им лишь изредка. Семен
Андреевич согласно покивал и хмыкнул:
– Ясное дело. Большой брат не
дремлет. Тоталитаризм, однако.
Славик густо покраснел. Слово
было знакомое по урокам обществоведения, и неприятно было слышать
его в адрес своего государства.
Больше на политические темы они
не заговаривали. Дедушка был умным человеком и понимал, что этим
может испортить внуку карьеру. Хотя видно было, что иногда он еле
сдерживается. Чувствовалось, что Новороссию пожилой человек
искренне не любит.
На политзанятиях Славику
разъяснили, откуда такое берется и прокрутили фильм о том, как
представляют его страну в средствах массовой информации Украины. Со
жгучим возмущением, поскрипывая временами зубами и ужасаясь
идиотизму и откровенному вранью, воспитанники досмотрели его до
конца и Станислав, не выдержав, задал вопрос:
– Товарищ пропагандист, а зачем
у нас глушат их передачи? Это же ложь! Любой
поймет!
– Частично потому и глушат, –
ответил молодой лейтенант. – Вот у вас после часового фильма уже
ненависть кипит, правда? Зачем ее подпитывать лишний раз? И так
отношение к северному соседу отвратительное. К тому же, я показал
вам то, чем власти Украины кормят своих граждан. На нас пытаются
вещать совсем другие господа, и, поверьте, делают это очень
грамотно. Война давно уже переместилась в идеологию и ведется
всерьез. И люди на ней гибнут чаще, чем в пограничных
стычках.
Признаться, после таких вот
занятий и бесед с представителями «компетентных органов» ехать на
Украину было страшновато. Славик чувствовал себя чуть ли не
разведчиком в стане врага. Хотя никаких шпионских поручений ему не
давали, наоборот, настоятельно посоветовали ни в коем случае не
дразнить вражеские спецслужбы:
– Ты едешь к родственникам, и
только, – наставлял его все тот же однорукий училищный особист. –
Забудь, что ты курсант. Не ведись ни на какие провокации,
отмалчивайся и не вступай в политические споры. Говори только на
украинском языке и старайся выглядеть как местный. Можешь даже
придумать себе легенду для посторонних, но без фанатизма, и только,
чтобы не светить своим гражданством.