Высокий мужчина, седовласый, на вид лет шестьдесят с хвостиком, но, может, и больше. Была вероятность, что он хорошо сохранился.
Вошедший опирался одной рукой на трость с белым черепом на рукоятке. С того места, где я сидела, не получалась толком разглядеть все детали этой занятной и явно раритетной штуки, но что-то там сияло алым светом на его трости и приковывало мой взгляд. Как мастер по поиску сокровищ я всегда сразу выцепляла из окружающей обстановки какие-нибудь интересные предметы.
Мужчина ненадолго задержался у входа, посмотрел на меня, едва заметно кивнул бармену и прошёл в угол, справа от меня, театрально откинув полы пиджака, когда присаживался за столик.
Аристократичный тип, в серебристом костюме тройке, с плавными и неторопливыми движениями явно выбивался из общей обстановки этого заведения. Сила и власть сквозили в каждом его движении. Я смотрела на этого странного типа и не могла отвести взгляда. Он по-хозяйски расположился за столиком, не оставляя никакого сомнения, кто здесь главный.
Аристократ, я так его про себя обозначила, не сделал ни одного жеста, но бармен молча начал смешивать какие-то жидкости из бутылок в высокий красный стакан. Наконец-то я оторвала свой взгляд от этого харизматичного, но странного мужчины и стала смотреть за действиями бармена.
Силилась прочесть хоть одно название на этикетках этих бутылок, но не смогла. Названия были на странном языке, мне незнакомом. Символика сплошная, словно сделаны в Древнем Египте времён Тутанхамона.
— Не понимаю, — обратилась я к бармену, — вы только что сказали, что, кроме этой белёсой бурды, здесь ничего другого клиентам не подают, а сейчас явно что-то другое этому мужчине наливаете. Как же так? Несправедливо получается, господин бармен.
— Это не клиент, — бармен перешёл на почтительный шёпот, помешал напиток стеклянной палочкой, вставил соломинку в бокал, и направился к господину в серебристом костюме. — А твой напиток тебе принесёт облегчение, я гарантирую.
Я криво усмехнулась на его замечание и поднесла бокал к носу. Понюхала, чем пахнет, ничего не чувствовала, но пробовать на вкус всё равно не стала.
С больши́м интересом я продолжила разглядывать вошедшего.
Со слов бармена, я пришла к выводу, что значит этот аристократ — хозяин этого странного места. Тогда, может, он объяснил бы мне, почему в его заведении такой ограниченный выбор напитков для простых смертных. Но спрашивать я его не стала. Весь его образ и исходящая от него сила, вызывали во мне смутную опасность, и скорее хотелось сжаться в комок, чем бежать к нему с расспросами.