Бог убрал руки от детей и
заставил их протянуть свои правые руки к нему, словно они просят в него
милостыню. Никто сразу не понимал, что именно бог их заставил делать, но как
только их ладони соприкоснулись, в воздухе возник терпкий запах сильный запах
магии. Руки детей обвила лоза с острыми шипами, так крепко, что не расцепить.
Острые шипы вонзились в нежную кожу, но дети ни за чтобы не смогли прекратить
этот взрослый ритуал.
— Нет, не надо! Только не
на нем. Боже, умоляю! — закричала в ужасе Атмора Белла, с ужасом смотря, как ее дочь
объединяют судьбой и жизнью с наследником Керра.
— Пока бьется жизнь Кази
Керра, бьется и сердце Сати Белла, и наоборот. Если жизнь одного из них
прекратится, неважно по какой причине, ваши рода исчезнут с лица Ватмиры. Так
что в ваших интересах, чтобы оба ребенка дожили до двадцатого дня рождения, и
брак вместе с объединением родов состоялся.
Хепри внимательно посмотрел на всех
присутствующих. Однако встретиться взглядом с девочкой не смог, она рыдала,
закрыв глаза, а вот мальчик его удивил, он выдержал взгляд бога так, словно
принимая его наказание, и сжал руку девочки даже невзирая на впившиеся в кожу
шипы, почему-то этим разозлив бога. Что этот мальчишка себе вздумал?! Смотреть
в глаза самому Хепри – немыслимая наглость!
— А чтобы вы все помнили
о моей воле, и не забывали, — с кровожадной улыбкой произнес бог, и терновая
плеть с рук детей исчезла, вместо нее появились тонкая лоза с острыми шипами и
маленькими бутонами красных роз. Она, точно змея, обвила сначала запястья,
затем перешла на безымянные пальцы детей, обручая их, и превратилась в черный
металл, который пронзил шипами кожу, от чего девочка вскрикнула, а мальчик вновь
всего лишь скривился.
После этого бог просто
исчез, и с ним исчез свет, остались только два испуганных ребенка, которых тут
же в разные стороны растащили родители.
— Ты как? — хрипло
спросил Керра у своего молчаливого сына, вглядываясь в глаза мальчика и с
ужасом наблюдая, как под кольцом на безымянном пальце правой руки выступает
кровь.
Кази лишь кивнул, смотря
мимо отца, на безвольное тело мертвого главы рода Белла, или может он смотрел
на свою суженую, рыдающую в руках матери - непонятно. Он не плакал, кричал,
жаловался, хотя встреча с богом ещё и в таких обстоятельствах и взрослому