- Сделаю, товарищ маршал Советского Союза! Разрешите привлечь к
работе лейтенанта госбезопасности Никифорова? Он летчик, штурман
бомбардировочной авиации, знает современную технику, нашу и
противника, средства ПВО.
Шапошников задумался и вопросительно посмотрел на Мехлиса.
Получив в ответ чуть заметный кивок, согласился:
- Хорошо, привлекайте. Вы и так все в подписках ОГВ, так что
одной тайной больше, одной меньше… Вы свободны, товарищ лейтенант
государственной безопасности. Завтра утром, в восемь, жду Вас у
себя.
Сашка кивнул и вышел из кабинета. Опять все планы летят в
тартарары! И самое интересное, он к этому стал уже привыкать.
- Здравствуйте, товарищ Сталин.
- Здравствуйте, Борис Михайлович, проходите, садитесь. Ну как
съездили? – вид Сталин имел болезненно усталый, не смотря на это,
взгляд был живым и полным уверенности в себе и своих силах.
Напряжение сорок первого года стало понемногу отпускать. Враг ценой
неимоверных потерь и усилий отброшен от столицы, фронт
стабилизировался. Красная армия встала в позиционную оборону. Все
наступательные операции были отменены волевым решением Сталина.
Среди высшего командования РККА зрело недовольство
нерешительностью, а кое-кто поговаривал и о трусости Верховного. В
сложившейся обстановке Сталин очень надеялся на поддержку
Шапошникова, заслуженно пользующегося огромным авторитетом в
армейской среде. Василевский такого влияния на генералитет не имел.
Поэтому и пришлось пойти на огромный риск, отправляя Начальника
Генерального штаба на Ковчег, фактически в тыл к немцам. Но Сталин
умел рисковать и в данном случае считал риск вполне
оправданным.
- Это удивительно, товарищ Сталин! Не увидел бы собственными
глазами- не поверил бы! – Шапошников посмотрел на Верховного и
добавил: - И страшно! То, что эта война принесет огромные потери,
было ясно с первых ее дней, но чтобы столько! А самое страшное, что
человечество не успокоилось на этом, пока не уничтожило само
себя!
- Нет такого преступления, на которое не рискнул бы пойти
капитал ради прибыли, - переиначил Даннинга Сталин. – Пока
существовал Советский Союз, существовала сдерживающая хищнические
инстинкты буржуазии сила. С распадом СССР этой силы не стало, и
капитал пожрал сам себя, прихватив при этом на тот свет все
человечество. А значит, задача наша усложняется. Нам мало выиграть
эту войну, мало просто победить. Нам надо победить так, чтобы
Советское государство просуществовало века! И я в этом деле очень
рассчитываю на Вашу помощь, Борис Михайлович! Очень! - Сталин
задумался, набивая трубку. Шапошников молчал, не решаясь прервать
мысли Верховного. – Надеюсь, теперь Вы понимаете, чем я
руководствовался, введя мораторий на все наступательные
операции?