Так что приходилось довольствоваться тем что, есть. Сибаритом я
себя не считал, потому и обходился малым. Тем более, пиво здесь
было действительно неплохим.
- Вечером к Салавару нужно идти. Колбасник заходил, сказал,
зовёт, - сообщил Сашка после второй кружки.
Трехлитровая банка опустела, и я понял, что пора завязывать. А
то скоро буду ничем не отличаться от местных. Вон потреблять уже
стал гораздо больше. Конечно, за Хорьком мне не угнаться. Тот
ополовинил тару в два захода. Но контролировать себя всё же
стоит.
- Понял. А тебе тогда вот такая задача будет. Найди какое-нибудь
съемное жилье. Удобное, чтобы соседей поменьше было, и хозяин много
вопросов не задавал, – дал я указание Сашке.
- Зачем? У тебя же своя хата есть, – удивился он.
- Не твоё дело. Сказал нужно, значит выполняй, – невольно
переходя на высокомерный тон аристократа, ответил я.
- Ну, понял. А денег-то хоть дашь?
Я молча положил на стол две последних десятки.
Увидев, как загорелись глаза Хорька, добавил, что нужно оно, как
минимум, на месяц.
Огонёк притух, но всё равно остался. А значит, я снова
просчитался с социалистическими ценами. Одни вещи у них стоят
слишком дёшево, другие невероятно дорого, так их ещё просто так и
не достать. Какой-то парадокс. Да и с самим определением, какой у
них тут строй непонятно. То коммунизм, то развитой социализм, то
вообще просто человеческий рай. Хотя все упорно твердят, что бога
нет. Но кто тогда тот лысый мужчина с бородкой, которому все так
упорно поклоняются?
Загадка.
Или просто особенности человеческого восприятия. Наводить туман
там, где можно ярко и чётко увидеть другой берег.
- Ладно. До вечера времени ещё прилично, так что нужно проверить
самострелы в деле. Где тут у вас есть тихое место, без лишних
глаз?
- За заводом, вроде, пустырь есть, но там мальчишки иногда в
футбол гоняют. Ещё рощица на Семёновской. Хотя туда алкашня всякая
любит приходить. Ну и кладбище, наверное, там в будние дни тишь, да
гладь. Ты его видел, это возле склада, который мы гра…, – Хорь не
успел закончить предложение, потому что я запихнул ему в рот рыбий
хвост, который он тщательно очищал.
Отплёвываясь сухой чешуёй, он хотел ещё что-то сказать, но,
махнув рукой, утопил нос в пене. Понял, что при Антоне лучше не
распространяться о наших делах. Парень-то он хороший, но слишком уж
честный. Может и стукануть. Это вам не чудные мини-арбалеты делать.
То вроде игрушка, а тут целый состав преступления.