Закрыв дверь, я решил не возвращаться ко сну. Взбудораженное
состояние овладело и мной. Я чувствовал, будто невидимые клещи
сжимаются всё сильней и сильней.
И оставаться в этом жилище становилось просто опасным.
Двое “знакомцев” Штыря, что приходили раньше, знают, где он
живёт. А значит, первым делом Салавар наведается сюда.
Перед тем, как выйти на улицу, я озадачился своим внешним видом.
Прохаживаться в своём естественном облике, сейчас, посреди дня
чревато проблемами.
Высокий по местным меркам, с нестандартной внешностью для
людского взора, я мигом приковал бы к себе все взгляды. Так что
сейчас стоит заново использовать мимикрию, пока я не придумаю
что-нибудь получше.
Несколько мгновений, пока я настраиваюсь и активирую заклинание.
Затем контроль его воздействия. Для этого подойдёт соседка, что
выглядывала во время моих прошлых “разборок” на лестничной
площадке.
Нажимаю звонок, слышу старческое шарканье.
- Кто там? – настороженно спрашивают из-за двери.
- Соседи, – отвечаю я.
Глазок темнеет и спустя секунду дверь открывается.
- Никифорыч, ты как сюда подняться сумел? У тебя ж ноги, как
полгода не слушаются, - удивлённо спросила пожилая женщина,
оглядывая меня.
Отлично. Всё работает.
Наскоро прощаюсь с ней и спускаюсь по лестнице. Жилище Штыря я
запер, а ключ положил под коврик. Видел такой приём у местных.
Вещей у меня всё равно нет. Всё, что моё, на мне и надето.
Выхожу на улицу и вижу, как прямо возле подъезда тормозят две
милицейских повозки. То есть машины. Никак не привыкну.
Из них выскакивают бравые стражи и бегут мимо меня. Залетают
туда, откуда я только что вышел.
Неужели за мной?
Кто же навёл?
Сашка вышел минут пятнадцать назад и просто не успел бы этого
сделать. Да и не смог бы. Заклятье действует крепко. Он сам будет
бояться общаться с любым представителем власти.
Антон? Он точно не при делах. Да и не знает моей истинной
сущности.
Остаётся только Салавар.
Снова решил загрести жар чужими руками? А как же воровская
честь? Все высокие и сильные слова оказались пустышкой? Вот какая
она бандитская доля. Рвать тех, кто слабее и предавать, кто
сильнее. Или я снова что-то не понимаю?
Может, стоит обратиться к другой части человеческого общества?
Ту, которую я первоначально воспринял негативно.
Но уж точно не сейчас. Сдаваться милицейским воинам я не
намерен.