Я улыбнулась уголком рта. «Скучаю по вам с отцом». Как-то так само собой вышло, что после
первого задания Даррена я продолжила поддерживать отношения с его сыном.
Шутливые пари, небольшая помощь в математических дисциплинах, консультации на
тему апгрейда его гоночного аэрокара — как-то так всё закрутилось и завертелось,
что Тайлер стал для меня больше чем просто сыном владельца контракта. Даррен
догадывался, что мы с Лером продолжаем общение, но ни разу меня не одёрнул.
И всё-таки… «скучаю по вам с отцом». Я машинально повторила
эти слова.
— Компьютер, как давно получено это сообщение?
— Два дня назад, — бесстрастно ответила электроника.
Ясно. Выходит, Даррен не мог отправиться в Академию, потому
что он обязательно навестил бы сына. Но тогда куда он полетел? И почему не
предупредил? Почему не отвечает на зашифрованный канал? Паника царапнула
изнутри острыми коготками, оставляя мелкие, но саднящие ранки. За все эти годы
я ни разу не оказывалась в подобной ситуации. Да, бывало, что Даррен был
недоступен по связи, но он всегда предупреждал меня о том, что ему
придётся выключить и коммуникатор, и передатчик с зашифрованным каналом. Я
силой воли заставила себя глубоко вдохнуть и выдохнуть, унять ускорившееся
сердцебиение.
Надо мыслить логически. Накануне моего отъезда Даррен
встречался на Цварге с вышедшим в отставку адмиралом Даймондом Даффи. Вполне
вероятно, что внезапное исчезновение Даррена связано с каким-то дружеским
поручением бывшего коллеги. И что теперь? Лететь на Цварг? Я мотнула головой и,
не теряя ни секунды, отдала приказ компьютеру:
— Контакт «Адмирал Даймонд Даффи». Вызов.
— Прошу прощения, но в вашей базе данных нет контакта с
таким именем, — ровно отозвался искусственный интеллект.
Да, всё верно. Откуда у меня контакт цварга, с которым я ни
разу в жизни не встречалась? Но какой бы сигмой я была, если бы не сделала
резервную копию индивидуальных номеров с коммуникатора Даррена?
— Распакуй резервную копию контактов адмирала Нуаре. Он
должен быть там.
— Минуту, соединяю.
На этот раз буквально десять секунд спустя пространство
шаттла озарил голубоватый свет голограммы, и передо мной возник высокий цварг с
узким носом и высоким лбом, чересчур сухощавый для мужчины его расы, но при
этом не лишённый внутреннего достоинства. Его идеально симметричные, чуть витые
рога поблёскивали в ярком свете, также передаваемом голографией, и если бы не
знание, что они искусственные, я бы никогда не поверила в то, что он потерял
самую главную для цварга ценность.