- Да. У меня есть девушка, - просто сказал он и обернулся.
- Девушка? – выдохнула она.
- Да. Ей двадцать пять …, - он остановился, но верно не для того, чтобы набраться мужества, а скорее для театральности, паузой показать всю разницу какая есть, - и - я её люблю. Я ухожу к ней.
Тишина.
Вера почувствовала, словно все камни мира полетели в её сторону и сейчас забьют до смерти. Но пока они летят, она встрепенулась:
- Нет, ты не смеешь так поступить со мной. С нами! Как же Дашка, как же мы, как мы будем жить?
- Я буду платить алименты. Не волнуйся.
- Ты шутишь? Мы что должны теперь жить на твои подачки?
- А ты не думала найти работу и зарабатывать. Иди, работай.
- Куда я пойду? Я тринадцать лет сижу дома, стираю твои рубашки, готовлю, убираю… Ты в своём уме? Значит я уже не нужна, тебе нужны – двадцатипятилетние?! Конечно они не такие старые как жена, в тридцать три года. Ты подумал, зачем ты ей нужен, этой твоей девушке? – она начинала горячиться.
- Вера прекрати истерику. Когда-нибудь это всё равно бы случилось. Посмотри на себя. На кого ты похожа? Что у тебя с волосами? Этот халат. Думаешь, я прихожу домой и, глядя на тебя вот такую, - он жестом показал на Веру, сверху до низа, - могу чего-то хотеть?
Это - уже слишком.
- Ах, вот в чём дело! Значит, я стала не та? Красота увяла! Попользовался, можно выкинуть и идти дальше, найти кого-то посвежее!
- Не кричи, мне твои эти крики уже во - где. То - не так, это - не эдак. Да пошла ты, - он развернулся, пошел в комнату и открыл шкаф.
- Нет, ты не уйдёшь, - Вера кинулась за ним, - ты не можешь нас бросить!
Она цеплялась за его руки, он пытался отстраниться. Потом он бросил вещи, что сумел достать из шкафа:
- Да на - забери! Куплю себе новые вещи, - оттолкнув Веру к стене, он пошел к выходу.
Дверь хлопнула. Всё.
В полдевятого замок щёлкнул, в прихожую ввалилась Дашка:
- Мам, привет. Есть чё поесть?
Вера сидела на табурете в кухне. Она подняла взгляд на дочь. Дашка стягивала ботинки и подпрыгивая снимала рюкзак.
- Мам, чё там? Чего ты? Кстати, ты серёжку не находила? Мы с Викой в прошлый раз бесились, она серёжку где-то посеяла. Ты нигде не видела, серебряная такая, три камушка?
2. Глава 2
Ради Бориса, она от всего отказалась, или почти всего. Забросила музыку, не поступила в музыкальное. Потому что он, видите ли, выбрал её не для того, чтобы она ездила по гастролям и концертам. Покинула своих друзей, потому что он сказал, компания эта состоит сплошь из бомжей и алкоголиков, так он назвал музыкантов. Она бросила танцевальную студию, ведь он решил, танцевать в обтягивающем трико это неприлично, недостойно его будущей жены. Даже косметику забросила, после того как он пару раз назвал её вульгарной, ему вроде бы показалось будто она сильно накрасилась.