- Пошел вон! - не выдержала Вера.
- Всё, всё, ухожу.
Он дошел до двери, там обернулся:
- Если что ты знаешь, где меня найти, - и ехидно улыбаясь, скрылся за дверью.
4. Глава 4
Несколько дней Вера одна, мыкается по квартире. Ничего нейдёт. Ни убирать, ни стирать, ни готовить неохота. Дашка от мамы возвращаться не хочет. Звонила ей Вера, а та – что, со школьными подружками веселее ведь, чем с матерью. Поговорили с минуту, да побежала гулять.
Мама по телефону беспокоится:
- Чем ты там занимаешься одна, а то приходи к нам потеснимся.
- Да куда к вам? Я смотрю объявления, может работу подыщу.
- Да кто тебя возьмёт, ты же ничего не умеешь. Говорила я - учись дальше, нет - тебе замуж поскорее нужно было. Доктор тебе понадобился, а он - вон, твой доктор, теперь где? Все они такие эти доктора. Вокруг них медсестёр сотни вьются.
- Ну, ладно мам, ты это уже сто раз говорила.
- Говорила и ещё повторю. А ты слушай, ума набирайся.
Звонки от мамы всегда одинаковые. Ругает постоянно. Будто не она когда-то говорила – “Смотри Вера, упустишь такого парня, он ведь будущий врач. Неплохо бы в семье врача иметь?“ А теперь вот, наоборот всё перекрутила.
И снова пустота. Телевизор, диван. Несколько раз Вера смотрела на недопитую бутылку коньяка. Сразу вспоминался неожиданный гость из бара и Вера, чтобы снова не влипнуть в какую-нибудь новую историю, старалась бутылку спрятать поглубже в шкафу. С глаз долой.
Чем дальше, тем грустнее всё рисовалось. Перспектива найти работу казалась призрачной. Вера понимала, никуда её не возьмут, если только уборщицей или…в общем, всё очень грустно.
Покопалась в памяти, кто из знакомых мог бы посодействовать. Достала старую записную книжку, где телефоны ещё городские записывала. Открыла блокнот на первой странице, сразу, окруженное звездочками, нарисованными блестящей пастой, имя. Если по-хорошему, Вера должна была вспомнить его первое из первых, но почему-то не вспомнила.
Астахова Лариса – жирным шрифтом - лучшая подруга.
Вера кинулась к телефону и быстро набрала номер.
- Алё, кто это, алё?! Сделай потише музыку! Да подожди ты Мурзик, я ничего не слышу! Алё говорите! Та ити её мать, Мурзик, ты видишь я разговариваю!
В первые мгновения Вера решила, что не туда попала, но высокие нотки Ларискиного голоса трудно было с кем-то спутать. Учительница в младших классах, она разговаривала так, что дети всегда слышали её с первого раза и конечно же ходили по струночке. Она - добрая учительница, только очень громогласная. То, что она кричала в трубку не было удивительно, но было удивительно, что именно она кричала.