Много драгоценных камней и сами по себе и в украшениях, и
огранённые и нет. Сортируем на несколько кучек, серебро, золото, не
понятно что, вещи с камнями, камни отдельно, жемчуг и прочее. Из
золотых вещей выделялась шкатулка, мы её пока не открыли. Кольца,
перстни, браслеты, монеты, цепочки, десятка три жемчужин размером с
глаз человека, черные и белые, десятка два разных камушков там были
и алмазы, и сапфиры и рубины.
– На сколько такая музыка потянет? – спрашиваю у Бурхеса.
– Если сдавать как лом, без художественной, исторической,
аристократической и магической ценности то тысяч на пять. Но
реально надо ехать опять к моему родственнику, – трет лоб старик. –
Я и сам вижу, вот этот гарнитур из сережек, кольца и кулончика один
потянет на тысячу золотых марок. Уж очень необычная вещь.
– Да, красивая, – соглашаюсь я, гладя упомянутый гарнитур.
– Не так красиво, как необычно, я видел вещи красивее и дороже,
но это необычная красота не имперская, иностранщина, и своей
необычностью – это и привлекает взор, – поправляет меня знаток. –
Ай, ведь он ещё и магический! Видишь линии? Просто разряжен до
самого дна.
– И вправду, – удивленно соглашаюсь я, замечая тонкие нити былых
магических каналов. – Давай зарядим?
– А вот это вообще опасно продавать, – игнорируя моё
предложение, произносит Бурхес касаясь уже упомянутой пряжки для
ремня.
– Вижу, не дурак, – герб неизвестный? – вспоминаю речи антиквара
Бартина об опасности для правящего дома исторических знаний.
– Да, вот ещё монеты, скорее всего это монеты, – говорит и тут
же поправляется маг. – Если деньги, то антиквар возьмёт, а если
знаки, например, аристократических родов?
– Монеты это – потертые, одинаковых много, – уверенно говорю я,
перебирая кучку монет разного диаметра. – Скорее всего-то этой
Аурики?
– Эурика эта, завоевана восемьсот лет назад, так что всё может
быть. Как император Хоста вошел на трон, он почти сразу завоевал
этот город и сделал своей столицей, – поправил и проинформировал
меня родственник антиквара.
– Сортируем, что припрятать, а что можно продать, – командую я и
начинаю заново делить эти кучки, уже не с учетом ценности, а с
учётом возможного палева. Вечером вернулся Борил и Хисан, причем
последний тоже конкретно датый. Надо с ними провести работу
разъяснительную это раз, потом надо решать с лестницей вверх, а
очень неохота нанимать никого левого, ну и в планах продолжить
изыскания, точнее разбор добычи. Хотя ещё бы и в баньку сходить
после этого пыльного подвала. Точно! С этого и начну! И Лиску с
собой возьму! Или новых служанок? А Лиска пусть готовит ужин. Но в
результате пошёл в баню один, даже спину попарить некому. Обе
служанки были заняты, они заканчивали трехдневную генеральную
уборку дома, и в данный момент домывали окна витражи в доме. Пусть
их, думал я, попивая пивко в предбаннике после помывки. Распаренный
и благодушный уже ругать своих сильно не стал, лишь обратил на вид,
что есть и другие развлечения кроме пьянки, например,
физподготовка. Но парни заверили, что один всегда на страже, и
вообще, у них график по двенадцать часов. Хисана вообще ругать
желания не было, он реально умотался на уборке. Если Борил лишь
смотрел за штрафниками работягами, то Хисан постоянно магичил, то
пень сжечь, то сучья, то выжечь осиное гнездо. За ужином неожиданно
меня настигло веселье, общее хорошее настроение в связи с
последними неплохими незапланированными доходами и выполнением
своего плана по поступления в «Башню» под действием пива, а потом и
напитков покрепче, вылилось в желание разнообразить свою половую
жизнь. Бурхеса уговаривать не надо, Малик и Борил уже сегодня
поработали, так что беру Арчина, садимся на коней и едем в бордель.
К этой, с тремя грудями.