— Я не виноват, королевство его и так бы теряло, — начал
рассказывать я.
— Знаю, но сам факт. Оба сильнейших мага уже не являются опорой
королеве, один погиб второго ты выгнал, — продолжал Остин. — Да и
соседи королевства слева и справа не поддерживали её.
— Ну и славно, а то она меня заставила имущество продавать, —
пожаловался я.
— Это не самое главное, Гарод! Самое главное, что через год
будет решаться судьба королевства, все имеющие право на трон могут
заявить претензии, кроме возможного ребенка от короля у твоей
рабыни есть ещё и ещё один сын, который давно затерялся в империи,
— заострил моё внимание на действительно важном моменте Остин.
— Да, сейчас только понял, что ничего не закончилось, — сознался
я. — Буду укреплять оборону графства.
— Эх, Гарод, если и есть безопасный период, то именно этот год,
император запретил любые конфликты, не дома надо сидеть, а
поучиться бы тебе. Ты парень талантливый с отличными предками, тебе
нужно в академию или школу, — прямо пояснили маг.
— Так и планировал, жду, когда будет ясен пол моих детей, будет
хоть один мальчик — уеду.
— Для начала тебе надо с Парием пообщаться, он до сих пор себя
виноватым чувствует, что привез этого долбанного мага в твой
замок.
— Приеду! Ладно, давай до встречи! — закруглил беседу я.
— Погоди, тут твои люди участок продавали в столице и дом в
порту, ну, твою судоходную компанию. Я их тормознул, нет смысла.
Никто их не тронет, они сегодня к тебе поедут.
После разговора я пообщался со своими девочками, так сказать в
семейном кругу. Объяснил текущую ситуацию, все согласились, что мне
надо ехать на учёбу, тем более новый учебный год начинался как раз
после сбора урожая. Bсе всё поняли, но Мила и Ольча поплакали.
На следующий день приехал Бурхес и гвардейцы. С собой привезли
двух амазонок, откровенно блядского вида, раздевших меня глазами.
Говорят рабыни мага.
— Начнём с портового здания, не продали и не было покупателей, —
начал почему-то Борил.
— Что сказать по участку — красная цена ему пятьсот золотых, от
дома одни головешки, конюшня и псарня целые. Псарня! А не какой не
питомник. Десятка три собак взрослых, — начал рассказ Бурхес. — На
участке был сад, почти весь погиб, ограда — оплавилась, колодец —
засыпан. Фигню тебе всучили!
— А покупатели были?
— Не особо, за собак вместо тысячи давали триста монет, но если
не спешить, то за семьсот, восемьсот их продадим.