— По магу — согласен. Но откуда цифру в пятьсот рыл ты взял? Нет
такой возможности, ладно триста, но это максимум. Смотри — у меня
весь постоянный состав армии восемьсот человек на всё королевство
плюс сотни четыре на таможнях и столько же в городах стража, но
страже я не хозяин, им города платят. Собрать я могу и пять тысяч,
но не сразу, — делал выкладки уже не мальчик, а государственный
муж.
— Ладно, я понял. Но триста это в течении двух дней. Если война
затянется, то собирай ополчение. И маг! — согласился я под тяжестью
аргументов.
— На сколько лет делать договор защиты? Тоже на четыре? —
деловито стал делать пометки король.
— Чего на четыре? — не понял я. — Наш договор? То есть я,
бессрочно отказываюсь от прав на престол для сына короля, а ты
защиту всего на четыре года? А если кто из твоих вассалов, которые
с престолом пролетели, зло затаит? Бессрочный договор!
— Не бывает такого, канцелярия императора больше, чем на сто лет
не фиксирует договора о мире и взаимной защите.
— Никакой взаимной защиты! Я же отказываюсь от прав на престол!
Бессрочно! А ты взамен обеспечиваешь мою безопасность! Хорошо,
пусть сто лет защиты, — предложил я.
— Ты опекуном ребенка можешь быть максимум шестнадцать лет, ну
шестнадцать с половиной, пока он родиться — тоже пройдет время. А
потом, сын короля сам будет решать, и с чего мне тебя защищать в
таком случае? — напомнил мне Парий, что не я претендент на престол,
а возможный сын рабыни.
— Ладно — ты прав, защита до совершеннолетия сына короля, —
сдался я.
— Договор! — подвел итог спора собеседник.
— И за имением присмотри, а то там одни рабы у меня, — попросил
я.
— Помощь с постройкой дома будет, что надо скажешь и присмотрю
за участком, — наливая вино и улыбаясь, ответил глава
государства.
Подписав три экземпляра договора, я через час с одним из них
поехал в сторону моря. Ещё один пойдет в имперскую канцелярию, на
утверждение. Но это формальность. С королем мы достаточно тепло
простились, судя по довольному виду Пария, он не сомневался, что у
Гвинереи будет мальчик и эти два голоса ему были реально важны. По
пути обогнали две телеги с грузом из погреба имения, Бурхес набрал
кроме вина, много тканей и кое-какую мебель.
— Что решили с садом? Погибнут же растения, — вспомнил я.
— Вытащили цветы, мальчики присмотрят, — бойко пискнула Гасна. —
Светильники сами гаснут. Ах, как хорошо снаружи, под небом.