Девушка. Из простых… Босая… Проклятые круги перед глазами, никак не разглядеть лица. Все кружится…
– Они ушли? Где они?
– Кто? – Овальное пятно цвета слоновой кости обрамлено дымом, в дыму что-то краснеет. Кровь? Нет, это цветок в волосах, в черных волосах, но это неправильно… Неправильно все!
– Выпейте, вам будет легче!
Снова дешевое кислое вино пополам с водой. Бледное пятно превращается в лицо – юное и встревоженное. Дешевые серьги, спутанные кудри, перышко на шее.
– Ты хитана?
– Да, мой сеньор. Я шла на праздник, сегодня большой праздник… Сеньор искал письмо? Вот оно… Оно помялось!
Грязный надорванный лист, смазанная печать… Половина леопарда с крестом и надпись «…гаско». Что она значит? Что-то заливает глаза, но он не ранен, иначе б хитана измазалась в крови. К горлу подступает комок, звон в ушах становится нестерпимым.
– Ты умеешь читать?
– Нет, мой сеньор.
– Ты видишь, я открываю это письмо. Я прочту его вслух. Ты запомнишь?
– Я запомню.
1
Высоченный лохматый хитано протянул руки ладонями вперед, а потом неторопливо скрестил их на груди. Непонятный гость был выше и Лопе, и старших де Гуальдо, не говоря о самом Карлосе, смотревшем на появившегося из зарослей бородача снизу вверх.
– Мы пришли к вам, – спокойно сказал хитано.
– Вы? – не понял де Ригаско. – Зачем?
– Праздник, – холодно произнес гость, – слишком много женщин. Бесноватые хотят крови. Мы – мужчины, у нас есть навахи.
– Постойте! – сеньор Лихана отстранил потащившего из ножен шпагу Себастьяна. – Это Мигелито, вожак здешнего адуара. Хитано пришли еще при моем отце и остались… Мигелито, как ты узнал? Где Хенилья и его солдаты? Ты их видел?
– Солдаты в казармах. – Мигелито был немногословен. – Офицеры в таверне, за ними пошли. Антоньито пошел, а Хенильи в городе нет.
– Дьявольщина! – Себастьян топнул ногой, словно желая пробить покрытый трещинами камень. – И куда этого ящера унесло?!
– Командор уехал, – повторил хитано, – он и десять солдат. Их видели, а ваш человек разбился. Лошадь упала, ее не поднять. Выбоина и неудачный день. Не нужно садиться в седло, не нужно брать нож…
– Он жив хотя бы? – Карлос с тревогой оглянулся на старшего из де Гуальдо.
– Конь упал по вине моего внука? – соизволил изречь патриарх. – Если это так, его стоимость будет возмещена.
Карлос провел рукой по лбу, переводя взгляд с лица на лицо. Маноло с Себастьяном, старик в допотопных одеждах, его до одури похожие сыновья и внуки, лохматый хитано, растерянный Хайме… Люди замерли средь рыжих, пронизанных солнцем стволов, словно сами стали деревьями.