- Никто не мог предположить, что нимид прорвет заслон. Да и охрана, выделенная киосом, получила страшный выговор. Боюсь представить, что происходит с ребятами за стенами цитадели. Пропустить девушку и позволить ей подобраться так близко к наследным принцессам – все равно, что самолично провести бравого мужа с крайне негативными намерениями относительно принцесс.
- Я был ответственным за проведенное занятие, – не согласился Танасори. – Стража лишь была подстраховкой.
- Весьма посредственной, как показало дело. – Старик вздохнул. – Мое дело дать рекомендации, геун Танасори. – А Вам уже решать, прислушиваться к ним или нет. Но смею напомнить, что это первый в моей практике случай с нестабильным магическим фоном. Такое чувство, что душа девушки не ладит с телом. А к ее годам данный феномен не может иметь места.
- Я Вас услышал, геун Коринес. И еще раз выражаю благодарность. За все, что Вы сделали.
Слова прорывались до ее слуха словно через толщу воды. Сознание пыталось зацепиться за знакомые фразы, но получалось из рук вон плохо.
Устав бороться, Кассандра отпустила вожжи, и позволила вновь нырнуть в темное небытие.
Пробуждение оказалось мягким. С улицы доносилось пение птиц, солнечные лучи игриво заглядывали в комнату, а растущие за окном деревья шелестели листвой, потревоженные легким ветром.
- Алекса?.. Ну сколько можно спать?
- Аэль?
- Слава Гисхильдису! Отозвалась! Как ты себя чувствуешь, соня?
Девушка прислушалась к своим ощущениям.
- Кушать хочется.
- Это очень хороший знак. Давай, теперь пошевелись.
Шевельнуться? Разве она лежала без движения?
Александра потянула носочки. Ноги послушно вытянулись в струнку.
Пальцы рук дрогнули и с усилием поднялись над одеялом.
Самым сложным оказалось открыть глаза. Они словно налились свинцовой тяжестью.
Но и этот этап был пройден.
- Где я?..
- У тебя пагубная привычка просыпаться в незнакомых местах, – заметила волчица. – И всегда один и тот же вопрос. – Аэль поскулила. – Сейчас ты там, где безопасно. Альфа принес тебя на руках в собственное логово.
Альфа?.. Логово?..
Она лежала на кровати в довольно просторной светлой комнате. Никаких столбиков с балдахином, как в покоях киоса. Не было и тяжелых портьер на окнах, лишь легкий полупрозрачный тюль. Бежевые стены с неприхотливым рисунком, кажется, цветочками с геометрическими узорами. Туалетный столик с большим зеркалом и шкаф под самый потолок. Две двери, одна из которых наверняка вела в уборную. А вторая – на выход?