— Хета? Меченра да, великий царь, а-бити. С ним скоро отец
воевать будет. Побьёт и его, и всех его царьков.
— Конечно побьёт, — согласился Автолик, — мы же теперь за
него.
— А вот в свитках пишут, что этот ваш ва-на-ка, он в Та-Ипет
живёт и он там самый главный. А ты сказал, что в Микенах.
Почему?
На родине Автолик не был близок к царям, но послушно начал
рассказывать про Микены и Фивы, коих чужеземцы называли Та-Ипет.
Про ванактов и басилеев, да кто там кому кем приходится.
Хаэмуасет внимательно слушал. Улучив момент, Автолик
переспросил, верно ли, что будет война? Про себя подумал, что война
— это хорошо. Всё лучше, чем тут стоять. Война — это добыча. Если,
конечно, не так, как в прошлый раз.
— Будет, — пообещал Хаэмуасет, — а с акайвашта, я слышал,
мир. Там послы наши.
Автолик на своей родине послов Чёрной Земли не видел, но на
всякий случай кивнул.
— Мир, да.
— А ты зачем тогда сюда пришёл? — спросил отрок.
Ахеец не нашёлся, что ответить.
— И не ответил?
— Не-а.
— Н-да. Тут и верно, как сразу ответишь-то. Надо выпить
сначала.
— Наливай.
Выпили.
— Ну так, а чего царицы-то? — спросил Сиванала, который из
путанной повести о ванактах и басилеях вообще ничего не понял.
— Царицы? А, ну потом они появились. С разных сторон. Обе со
свитой девок. Как два войска. Я потом уже допёр. Это, знаешь, брат
Сиванала — целое сражение было...
Блеск драгоценных камней и золота на смуглой коже, певучие
голоса и хихиканье, запах водяных лилий и свежей зелени, всё
смешалось в голове у ахейского наёмника в какой-то невообразимый,
но соблазнительный хаос. Девушки суетились, подавая Исетнофрет то
букет душистых цветов, то любимую кошку, скучающую без хозяйки, то
кувшины с прохладительным напитком, то предлагали отдохнуть в
тени.
Лишь сама Исетнофрет, «Великая восхваляемая», супруга
Величайшего стояла невозмутимо, лишь иногда искоса поглядывая на
сына. Хотя он давно уже достиг возраста, когда сыновья не требуют
присмотра женщин, но придворная жизнь имела свои законы и правила.
Тут следить надо было за каждым шагом, да ещё как. Потому царица
стояла и сосредоточенно, как военачальник перед решающей битвой,
смотрела прямо перед собой.
Ведь навстречу ей со своим десятком придворных девиц
приближалась Нефертари Меренмут, «Хозяйка двух земель, мать
наследника, та, для кого сияет солнце». По статусу они с Исетнофрет
были совершенно равны между собой, и это было известно всем, даже
шардана, даже Автолику.